Это, пожалуй, лучшая шахматная партия из всех, что он сыграл за свою жизнь!

Миссис Макфедден снова кашлянула, и Дариус вздохнул – нечего надеяться на то, что она будет долго держать при себе свое мнение.

– Она не котенок, которого принесли в дом с холода.

– А в чем дело? Разве я предлагал ей молоко и предупреждал о нашествии паразитов в конюшню, чтобы у вас создалось такое впечатление?

– Я никому ничего не сказала о ее появлении и не собираюсь нарушать свои обещания, но вы решили, что будете делать дальше? – продолжала она, оставив без внимания его слова.

– Я уже делаю именно то, что должен делать. Я даю ей время выздороветь и прийти в себя, пока не придумаю хороший план, как не подвергнуть ее опасности. – Он пошел к центру комнаты, на ходу собирая бумаги с кресел и разных других поверхностей. – Кроме того, Хеймиш уверяет, что ее лошади требуется на поправку по меньшей мере еще три недели, поэтому нет необходимости спешить.

– Не понимаю, при чем тут вообще ее лошадь. В мире существуют другие способы путешествовать! У вас есть собственный хороший экипаж и…

– Я не отправлю ее, пока не буду твердо уверен, что у нее есть куда идти.

– Мне она начинает нравиться, так что не смейте неправильно толковать мои слова, – неодобрительно проворчала миссис Макфедден. – Видя ее, невозможно не растаять, но для вас это не безопасная игра. Вы холостяк, и все это вызовет настоящий скандал! Если муж найдет ее здесь… в вашем обществе…

– Не найдет, и мы не нарушили никакого закона, спасая ее от холода. – Дариус принялся складывать карты. – Но будь я проклят, если…

Дариус не позволил себе высказать до конца свою мысль. Чем он мог пригрозить? Он поклялся защитить ее от опасности, но если появится ее муж и потребует выдать ее, если сама Елена согласится вернуться к нему – все может пойти прахом. Елена была настолько запугана своим мужем, что убежала от него, и ей вряд ли хотелось лишаться с трудом завоеванной свободы. Однако Дариус по собственному опыту был знаком с непредсказуемыми, нелогичными последствиями жестокого обращения.

– Мне все равно, чем я рискую. – Дариус вздохнул. – Если дело обернется плохо, я пойду на все, чтобы заявить о непричастности к этому вас и Хеймиша. Я так решил и возьму вину на себя.

– Я беспокоюсь вовсе не о себе и не об этом грубияне. Она такая прелесть, – тихо добавила миссис Макфедден. – Следите, чтобы из-за этого сумасбродства не проиграть больше, чем шахматную партию!

– Это именно вы поощряете развлечения! – Дариус наконец дал волю возмущению. – Следите за своим поведением, миссис Макфедден! Я не школьник, который нуждается в присмотре, а вы не родственница, чтобы так бесцеремонно вмешиваться! Елена не сделала ничего плохого, и я… отвечу за свои поступки. Я джентльмен и ученый. И на этом конец!

Никогда прежде он не отчитывал ее, но взять свои слова обратно не мог и приготовился к язвительному ответу, однако такового не последовало.

– Понятно. – Экономка убрала руки с бедер вниз. – Вы завтра едете в город? Это будет вторник.

Неожиданное проявление милости.

– Да. Передайте Хеймишу, что мы, как обычно, поедем в Эдинбург. – Дариус небрежно положил стопку карт на уже загроможденный письменный стол. – И, миссис Макфедден, прошу вас, узнайте, какие вещи необходимы нашей гостье, а я постараюсь купить в городе то, что нужно.

– Да, сэр, – кивнула миссис Макфедден и крепко сжала губы.

Выйдя с подносом из комнаты, она плотно закрыла за собой дверь, а Дариус медленно опустился за письменный стол.

Елена была знатной леди благородного происхождения. Он понимал, что не хочет признавать, с какой именно степенью знатности, возможно, вступил в единоборство.