Суматоха закончилась, только когда все сумки и родители собрались у лавки, которую выбрали дети.

– Мы рано приехали. В порту еще нет ни души! – воскликнул Томас, прервав неловкое молчание, после чего сам же и продолжил: – Зато вы увидели, где просыпается солнце. Нужно было сидеть дома и пить чай? Такой вид нужно запоминать с первого разу, второй раз уже будет не таким ярким. Так говорил ваш дедушка по маминой линии, а до него прадедушка, а до него, возможно, и прапрадедушка, кто его знает.

Несмотря на старания главы семейства хоть немного всех развеселить, сделать этого у него не получалось. Один лишь Макс был неподдельно счастлив, он держал Уилла за руку и любопытными глазами рассматривал все вокруг, прикрывая свободной рукой глаза от слепящего солнечного света.

– Почему ты смотришь на меня будто увидел корабль? – заметив взгляд брата на себе, спросил Макс. – Или я смотрел с открытым ртом?

Уилл засмеялся, рассмешив своим смехом Макса, и тот перестал ждать ответа на свой вопрос.

– Побежали к воде, бросать в нее камни. Кто дальше бросит? Бежим?! – выкрикнул Макс.

– Бежим! – с удовольствием согласился Уильям. Он уже был готов бежать, но остановился, заметив, что его ответ удивил брата.

– Ты хочешь бросать камни вместе со мной?

– Конечно. А что в этом такого? – переспросил Уилл.

– Так просто согласился? Раньше ты так просто не соглашался, – с настороженностью проговорил Макс себе под нос.

– Когда такое было? – немного посмеиваясь, слегка возмутился Уильям, так как его удивило замечание брата.

Макс на секунду о чем-то задумался, а когда в его голове прекратились терзающие его размышления, он тут же развеселился и спрыгнул с лавки.

– Тогда кто первый к тем воротам! – выкрикнул Макс и побежал искать камни.

Макс настолько сильно хотел забросить камень дальше Уилла, что убежал, не спросив разрешения у родителей.

– Пап, мам, мы поиграем с Максом у ворот? – спросил Уилл, подойдя к родителям, которые сидели у другого конца лавки.

– Конечно, иди поиграй с братом, он любит играть с тобой, – Мэнита с трудом говорила, она боялась закрыть глаза, чтобы ненароком не проронить слезу. – Поспеши к нему. Поиграйте сегодня вместе, во что он захочет, иначе он снова будет жаловаться мне, что ты не играешь с ним. – Мэнита поцеловала сына в лоб и, с любовью посмотрев ему в глаза, продолжила: – Мы запомним тебя таким, какой ты сейчас перед нами, наш юный герой…

– Дорогая, – перебил ее Томас, – он еще не уплывает. Дай ему пойти поиграть с братом. Не расстраивай его своими слезами сейчас, еще успеешь это сделать.

– Помолчи! Я не плачу, – Мэнита дрожащими пальцами провела по своим щекам, дабы убедиться, что не проронила слезу. – Дай мне поговорить с моим сыном.

Вежливо нагрубив супругу, Мэнита уже собралась продолжить свою речь, но ее остановил крик Макса. Он звал Уилла скорее приступить к игре, лишь тогда она решилась отпустить сына. Но как только Уилл собрался бежать к брату, та снова остановила его. Мэнита поцеловала свою ладошку, сжала ее в кулак и махнула рукой в сторону сына, будто бросила ему свой поцелуй. Уильям сделал жест рукой, показывая, что он поймал то, что бросила ему мама, и приложил ладошку к щеке. Это был их с мамой привычный прощальный ритуал.

Уилл подбежал к Максу, который уже нашел себе камень и приготовился его бросать. Сейчас он больше всего на свете хотел во что угодно поиграть вдвоем с братом.

Макс подождал, пока Уилл подбежит к нему, и только потом бросил камень через ограду. Он хотел, чтобы тот увидел сам момент броска и убедился, что никаких нарушений с его стороны не было и по правилам бросок был учтен.