Когда я садилась на свое место, все смотрели на меня. Я не понимала, что они думают. Им понравилась моя речь? Или после урока мне придется горько об этом пожалеть?

– Джоди, это было великолепно! Просто превосходно! – захлебнулась восторгом миссис Адамс. – Класс, кто хочет высказаться?

Никто не поднял руки. На задних партах раздались смешки. Мне захотелось забраться под стол и исчезнуть. Чирлидер, сидевшая рядом со мной, сунула мне в руку записку. Я неохотно ее развернула.

Эти слова, написанные толстым черным маркером, пробудили все старые страхи. Знакомые голоса из начальной школы зазвучали в ушах. Я слышала, как дети хором скандировали на школьном дворе: «Мы все ненавидим тебя, уродка!»

Ну и черт с ними! Я не сделала ничего плохого. Хотя я пыталась казаться решительной и сильной, в моей душе царил полный хаос. Идиотка, идиотка, идиотка! Нужно было прислушаться к голосу интуиции и выступить посредственно или хотя бы выбрать нейтральную тему!

Наконец прозвонил звонок. Первый урок закончился. Я собрала книги и направилась к дверям, но миссис Адамс меня остановила.

– Ты не хочешь присоединиться к нашему кружку? – энергично спросила она. – Мы были бы очень рады. Нас немного, но тебе у нас понравится. Ты сможешь многому научиться.

– Конечно! – ответила я, чувствуя, как в душе зарождается новая надежда.

– Мы собираемся по средам вечером в малом театре.

– Я обязательно приду!

Я шла на следующий урок, и вдруг меня кто-то окликнул.

– Джоди, подожди!

Я обернулась и увидела, как ко мне приближается девочка из класса публичных выступлений. Полная, с кучерявыми волосами, сутулая, словно на плечах ее лежал тяжелый груз. Под печальными глазами залегли темные тени, но сами глаза были поразительного зеленого цвета – никогда еще не видела такой красоты. Настоящие изумруды.

– Привет, я Норин, – робко сказала она. Норин походила на щенка, которого так часто пинали, что он уже не надеялся на ласку.

– Привет! У тебя очень красивые глаза. Тебе нужно подчеркнуть их макияжем, – ответила я, благодарная ей за доброту.

Выражение ее лица тронуло меня. Она теребила в руках блокнот, не зная, как реагировать на мой комплимент.

– Правда? – почти прошептала она. – Спасибо. Я никогда не пользовалась макияжем. Мне казалось, в этом нет смысла. Никому нет дела, как я выгляжу.

Казалось, Норин стало легче, когда она высказалась, но собственная откровенность ее смутила.

– Хочешь, сходим в магазин? – предложила я. – Можно пойти в универмаг и поэкспериментировать на косметической стойке.

– Это было бы здорово! Я с радостью! Кстати, я хотела сказать, что твое выступление было просто отличным. Ты говорила обо мне…

– Нет, – возразила я. – Я говорила о нас обеих.

Мы договорились пойти в магазин в пятницу после занятий, обменялись телефонами и отправились на следующий урок. Я на минутку забежала в туалет. Стоило мне открыть дверь и войти, как я об этом пожалела. В туалете столбом стоял дым сигарет и травки. Окон в туалете не было, а вентиляция работала отвратительно. Дым клубился под люминесцентными лампами. У меня защипало глаза.

Я вытащила косметичку и наспех освежила макияж. Я уже собиралась выходить, когда в туалет зашли несколько девчонок. Выглядели они на миллион долларов. Облегающие джинсы, идеальные прически, безупречный макияж. Они болтали о сексе, мальчиках, делились романтическими мечтами о рок-звездах. Я зачарованно прислушивалась к их разговору, отчаянно желая поучаствовать. Я замешкалась, делая вид, что роюсь в сумке в поисках блеска для губ. Может быть, кто-то заговорит со мной или я сама наберусь храбрости вступить в разговор с ними.