В спецназовском журнале:
«По окончании службы по призыву он подписал контракт о прохождении военной службы.
Гвардии младший сержант Рожков зарекомендовал себя дисциплинированным, ответственным солдатом. Проблем по физической подготовке не было, все нормативы сдавал на отлично. Овладел штатным оружием и умело им пользовался. Уверенно совершал прыжки на парашютной системе специального назначения типа „Арбалет-2“. За высокие показатели по службе был назначен на должность командира отделения группы специального назначения батальона специального назначения. В данной должности был требователен к личному составу, умело их обучал. На него всегда можно было положиться, в помощи товарищам никогда не отказывал.
После переформирования батальона в отряд гвардии младший сержант Рожков продолжил службу в должности старшего разведчика-радиотелеграфиста, был прикреплен радистом к разведывательной группе специального назначения, где считался хорошим специалистом».
Аня:
– И он был старшим радиотелеграфистом-разведчиком…
– А вот с парашютом прыгал, что он рассказывал?
– Первый раз было страшно. То есть внутри все переворачивается. А потом уже прыгал… Не было прежнего страха. Были у них учения. Есть парашютная система «Арбалет», если не ошибаюсь. Ночные прыжки совершал… Быстро освоил…
– Как понимаю, жили в Кубинке.
– Да, я окончила институт и переехала туда. Была пандемия в апреле 2020 года, когда все начиналось, и я поехала туда.
– А вы где учились?
– В Воронежском лесотехническом институте…
– Получается, вы недалеко друг от друга…
Педагогический университет и лесотехнический институт находились в паре-тройке километров.
– А на кого в лесотехническом учились…
– Инженер лесного дела…
– Райская профессия… Лес, природа…
– Как вам жилось в Кубинке? – спрашивал я.
– Я почти его не видела.
– Жена военного… А трудности… У него…
– Я не скажу, что какие-то трудности. Конечно, бывали моменты, что ему вроде все надоело, все, буду бросать, а на следующее утро вставал и с удовольствием шел на работу. Ему, и правда, это нравилось. У него дедушка был военный, наверно, хотел быть, как он.
– А какие планы у Вадима были? В военное училище? В академию хотел поступать?
На Красной площади
– Насколько я знаю, второе высшее образование нельзя было получать, ну, бюджетное. Вот он отучился на бюджетном и, конечно, хотел отучиться на офицера, но нельзя было получить второе высшее. А платного военного нет.
– Но все равно он командир…
– Да, командиром отделения был. Младший сержант.
– А после окончания педуниверситета выпускники встречались?
– Отпуск у нас был раз в год, это было лето. И в основном мы ездили то к нему, то ко мне.
– И все-таки Кубинка. Вы молодая жена. Трудности какие…
– Ну и что, что молодая. Я не видела трудностей. Какие трудности…
Вот бы слова Анны услышать девушкам, которые перед тем, как приехать в гарнизон к мужу, льют крокодиловы слезы.
Анна:
– Первое время, да, когда никого не знаешь, да. А потом познакомились, и все. У него и товарищи, и друзья. Все наладилось.
– А вы чем занимались?
– Первые полгода я работала, а потом оказалась в положении, родила сына, занималась им…
– И в Москву на электричке мотались…
– Ну, да. Ездили…
– И как началась для него спецоперация?
Анна:
– А я об этом не знала. Наверно, на тот момент им сказали об этом никому не говорить. Он уехал на учения в Белоруссию. Он уехал 12 февраля (2022 года), а 23 февраля он мне последний раз написал. 24 с ним пропала связь, и месяц мы были без связи. Первый раз он вышел 30 марта на связь. Он позвонил и сказал, что их войскам из-под Киева сказали уйти, и он тогда вышел на связь. Но перед этим письма передавал командир. И так передавали, что все хорошо.