Сообразительный дежурный смекнул, что цифры на табличке могут предоставить намного больше информации, чем неадекватный товарищ, и, пробив номер автомобиля по базе ГИБДД, установил, что владелец – Сапешко Владислав Митрофанович, 1979 года рождения, место рождения – город Минск, зарегистрирован в Москве с 1991 года по адресу… телефон… Этим телефонным номером и воспользовался расторопный и уже окончательно проснувшийся полицейский. Трубку взяли сразу, при слове «полиция» громко зарыдали и подтвердили, что Владислав Митрофанович со вчерашнего дня дома не появлялся, по мобильному телефону последний раз разговаривал с женой (именно она ревела в ухо дежурному) накануне поздно вечером, по дороге с работы домой. Автомобиль же Сапешко странным образом оказался под окнами квартиры, без владельца. Послать женщину вниз, к автомобилю и проверить не скручен ли номер, пришло в голову сразу. Да, подтвердила она, когда ей перезвонили через десять минут, задней таблички с номером нет, а передняя на месте. А еще – о-о-о! – на асфальте пятна крови и отвертки разбросаны! А-а-а! Это убийство, да? Его убили? Все понятно, гражданка, а теперь опишите вашего пропавшего супруга – он такой длинный, хлипкий, белобрысый, весь в соплях и беззубый? Нет, что вы, что вы, он высокий, худощавый блондин, и все зубы у него на месте… Ну ясно, все приметы совпадают, ваш муж у нас, живой и почти в полном порядке… Не волнуйтесь, гражданка, доставим вам его в лучшем виде… А что случилось – сами у него спросите, когда он разговаривать сможет.

Итак, проблема с установлением личности была решена. Оставалась еще одна – завести уголовное дело, ведь на гражданина явно напали. Впрочем, если предположить, что он сам по пьяни разделся, свинтил номер со своей машины, пошел купаться в Яузе, наткнулся зубами на что-то острое… Нет, по пьяни не получается – медики засвидетельствовали: алкоголя в крови нет. Может, умом тронулся? Тоже бывает.

– Что же мне с тобой делать, друг сердешный? – безнадежно вопрошал дежурный. – Что в протоколе-то писать? Говорить по-человечески будешь?

– Ик, – ответил завернутый в плед человек. – Ик!

Он затряс головой и попытался произнести что-то еще, но вышло: Хлюп! В-в! Гы-ы!

– Ну ладно, – мудро рассудил дежурный. – Сейчас от тебя все равно толку никакого. Очухаешься – придешь, все толком расскажешь. Или жена твоя прибежит. Все равно ведь заявление будете подавать, куда денетесь. А теперь домой тебя отвезем.

Действительно, не пускать же его по Москве в таком виде. Заберут и опять к нам доставят. Странно, что раньше никто не подобрал, когда голый в полицию шел. А живет недалеко, через две улицы отсюда.

Хлопнула железная дверь, прогрохотал Вадик. Обрушил на стол дежурного нечто объемное, завернутое в полиэтиленовую пленку.

– Юр, смотри что на мосту на Яузе нашли.

Бесцеремонный этот Вадик, и вечно от него чесноком несет. Это ж сколько надо с утра чеснока сожрать, чтобы так разило!

Дежурный осторожно развернул пленку – вдруг какая-нибудь гадость. Расчлененка, не приведи господи. Он был молодой и пока еще чувствительный. Нет, все было пристойно – просто одежда: трусы, носки, джинсы, свитер. Кроссовки – почти новые, «Найк», размер 43. Кожаная куртка – приличная. Коричневая, размер 48. Пошарил в карманах – тут все и обнаружилось: паспорт на имя Владислава Митрофановича Сапешко, наручные часы фирмы Tissot, стоимостью не меньше трехсот долларов, мобильный телефон – навороченный, бумажник с кредитными карточками и наличными на общую сумму – ну-ка, посчитаем – ого, на общую сумму двадцать восемь тысяч пятьсот девятнадцать рублей восемьдесят три копейки!