– Вон на том острове первый камень, который мы должны отыскать, – сказал Онфимка. Он много раз бывал там с отцом, а потому хорошо знал это место.

Когда путники приблизились к первой городской заставе, устроенной в земляном валу, уже смеркалось. На заставе стоял крохотный домик для стражи, два камня по краям дороги, на которых крепилось длинное бревно, перегораживающее путь. Стражников было два, они хорошо знали в лицо мальчонку Капитона Минеича из Ополья, а потому стали убирать бревно с прохода. Даже не спросили, за какой надобностью тот пришел в город – по всему видно, продавать немного странного коня, стоявшего рядом. Все бы спокойно прошло без эксцессов, как вдруг…

– Любезные! – человеческим голосом заговорил конь. – А где тут у вас трактир «Пляс скомороха»?

Один стражник в приплюснутой металлической шапочке от неожиданности сел на землю, челюсть его отвисла от удивления и он испугано икнул. Второй же не растерялся и резко ощерил копье против Никиты. Тигроконь тяжело вздохнул, закатил свои неземные глаза в небо, пробормотал что-то типа «Бо-о-о-же Перуне!» и устремил немигающий взгляд на стражу.

– Сейчас вы проводите нас в «Пляс скомороха», – змеиным шепотом заговорил Никита. – Потом поспите полчаса, а потом совсем забудете, что кто-то вечером здесь проходил. Начали! – скомандовал тигроконь и стражники деловито засуетились. Один взял Незабудку под уздцы, другой убрал оружие в маленький домик, закрыл ворота и все вместе они уверенно двинулись вперед.

Онфимка, как и всегда, в полном восторге смотрел на город. Был он по большей части деревянным и тоже состоял из изб и теремов, как и селение мальчика. Но тут они стояли не только вдоль по земле, но и ввысь – друг на друге! В селении таким было только святилище, а тут – каждый почти дом был из двух или трех изб, поставленных друг на друга. И были они богато украшены резьбой, рисунками, красками, поделками из глины и дерева. Кони, украшавшие крыши, были такой невероятной резьбы, что на некоторых домах казались живыми – вот сейчас захрапят и поскачут рядом! Многие дома украшали резные фигурки животных – медведи, лисы, лоси, олени, кабаны и даже милые уточки. Вообще, иногда возникало ощущение, что в городе идет какое-то соревнование – кто сильнее украсит свой дом. На ином тереме можно было увидеть деревянных расписных русалок, плескающихся на стене в полдома! На другом самые невероятные птицы со всей земли сидели на стенах и не только по красной* линии улицы, но и со двора, что считалось уже совсем шиком небывалым. Резьба на всех домах, даже самых крохотных вдовьих, была такой невероятной воздушности, что казалось, прикоснешься пальцем и тончайшие узоры рассыплются на глазах. Но чтоб вы знали, многие эти дома стояли уже столько лет, что даже деды самых старых дедов из ныне живущих их помнили, а это уж куда больше ста лет назад, так Онфимке рассказывал отец.

Трактир «Пляс скомороха» стоял совсем рядом со стеной Белого города – на княжей площади. С одной ее стороны стояли княжьи палаты, окруженные домами дружины. Немного сбоку располагалась конюшня, там стояли лошади витязей* – главных защитников города. За конюшней уютненько приткнулся небольшой трактир с постоялым двором – для торгующих со всех земель мира. На дворе была конюшня, куда Онфимка отправил Незабудку. Сначала он засомневался, что Никиту пустят в зал с людьми, но тому достаточно было мельком бросить свой белый взгляд на трактирщика и его гостей, чтобы те немедленно отвели от него глаза и занялись своими привычными делами.

– Дружище, нам мяса, хлеба и побольше хмельного меда, – распорядился Никита. – Вот уж чего-чего, а меда такого на том свете не сыщешь, надо хорошенько подзаправиться, пока здесь. – И тигроконь то ли заурчал от голода, то ли замуркал от предвкушения скорейшего наслаждения чем-то, пока Онфимке неведомым.