Плохо помню все то, что сделал со мной Отец, руководствуясь тайным планом. Я попросил Пересмешника запомнить каждую деталь, каждое его действие, каждый жест, но сам предпочел обо всем забыть.

…вспомнить завтра…

Схоронить в своем Подсознании то, что он сделал со мной.

…вспомнить завтра…

Отец всегда говорил, что хочет сделать меня сильнее. Вот только путь, каким он вел нас, был так страшен… что я его забыл…

Однажды ночью я позорно плакал в подушку. У меня жутко болела голова, ломило все тело, будто из меня вырвали половину жизни. Я не помнил, как оказался в кровати.

Мама принесла мне воды, видимо, я кричал об этом. Я видел ее перекошенное от боли лицо.

Я наклонил лицо туда, где была вода в стакане, но она показалась мне черной… Она агрессивно пыталась ухватить меня за глаза… Колючая. А потом она укатилась от моего резкого движения.

Мне казалось, что меня очень много и в то же время что меня нет и наполовину.

Я слышал сотни голосов, сотни своих собственных голосов, и мне было страшно…

Я хотел, чтобы Отец пришел в мою комнату в ту, самую страшную, ночь и объяснил мне, что произошло. Или просто поговорил.

Или просто… зашел.

Но я ждал напрасно. Это была последняя ночь, когда я так ждал человека…

Он не пришел, и я плакал так горько, что даже Пересмешник не смел надо мной смеяться.

Он тихо сидел на полу рядом с моей кроватью и, стиснув зубы, молчал.

День 31 ведения дневника

Я так давно ничего не записывала. Все потому, что из Пустоты не рождается Слово. Слово рождается из Энергии. И неважно, чем будет вызвана эта Энергия, какой она будет на вкус. Она может быть холодной, ментоловой, пронзающей все тело и порождающей Действие, или же теплой и нежной, погружающей в Мысли. Из Энергии рождается Слово. А внутри меня было так пусто, что безвольно бродящие вдохи и выдохи отчужденно стучались друг о друга.

Я была где-то посередине между сидеть и лежать, облокотившись на спинку мягко освещенной скамейки, на самом краю Главной аллеи. Биолюминесцентные пышные деревья освещали ее, смешиваясь с мраком Подземелья. С любовью посаженные в гелиевые клумбы, они строго перемежались друг с другом, голубые, сиреневые и нежно-бирюзовые.

В Подземелье я уже пробыла целый месяц. И ворох событий, случившихся за этот период, был непредсказуем. Я открыла для себя новый прекрасный мир. Раньше я думала, что Подземелье – это пустынное мрачное место. Да, мрачное, но нет, не пустынное. А еще магически красивое. Сбежав из Среднего Сектора, я стала много общаться с господином Альба, встретила живого и невредимого Пита: оказалось, его тоже кто-то спас из той стеклянной камеры. Я познакомилась со множеством новых людей и получила то, чего хотела, – живое общение. Но самое главное… вопреки истине, которую узнала, я искала его в каждом. И везде встречала его отсутствующее лицо, которое никогда не видела… и уже не увижу. И Пустота была моей спутницей.

Но… обо всем по порядку.

После моего сообщения с просьбой о помощи господин Альба без каких-либо вопросов скинул мне адрес, куда я должна была явиться как можно скорее. Это был закрытый магазин, расположенный в двух кварталах от Пункта помощи. Я обогнула его с внутренней стороны, поспешно подбегая к уже ожидавшим меня господину Альба и неизвестному молодому человеку.

– Повезло, что помощь тебе потребовалась в выходной, – господин Альба кивнул незнакомцу, и тот легким движением руки разрезал пленку, опоясывавшую магазин. Тем временем господин Альба достал маленький аппарат, который необъяснимым образом подобрал код к браслету и освободил меня от ненавистной оковы.