Увы...
И остаётся только надеяться, что в этот раз всё будет хорошо. В прошлый раз роговица не прижилась. А между операциями необходимо делать приличные временные промежутки. И я уже слепа так долго, что даже перестала истерить по этому поводу, как в начале.
Трость касается крыльца. Говорят, навык обращения с тростью формируется ни один год. И мой до сих пор оставляет желать лучшего.
Пять шагов влево или вправо, и будет лавочка. Я попросила Асю описать мне пространство. И в голове есть смутная карта. Скоро она станет яснее.
Делаю эти пять шагов. Касаюсь тростью края лавочки. Прислушиваюсь. Никаких шорохов или ощущения чьего-то присутствия нет. Присаживаюсь, стараясь не потерять в голове внутренний компас. Это, я вам скажу, навык ещё посложнее трости. Постоянно удерживать виртуальный компас и карту. Как перелётная птица!
Крыльцо теперь справа. Слева, напротив него - административный корпус.
Мне предложили в сопровождение женщину-поводыря. Но я отказалась. Если мои глаза не будут видеть после снятия повязок, то я хочу быть самостоятельной, а не держаться до конца жизни за чужую юбку или руку.
И я развиваю свой компас и навык хождения с тростью. Дополнительным бонусом обострились слух, осязание и обоняние. Запахи я могу раскладывать на такие детали, что позавидует любой парфюмер.
Некрасивый мальчик, например, пахнет смесью ментола, сандала и дыма. Не ярко. Не так как пахнет парфюм. Скорее, как пахнет гель для душа. Ну и еще чем-то таким специфическим, мужским...
Приятно пахнет! Несмотря на то, что засранец тот ещё.
- Вот эта... - слышу тихий разговор неподалёку. - Алла сказала, она не видит.
От того, что разговор про меня, пульс учащается. Дышу глубже... Это неизбежно, все будут обсуждать меня. Надо игнорировать. Внешне игнорировать просто, внутри же у меня каждый раз буря. Чувство неполноценности щемит где-то в солнечном сплетении.
- И что теперь? Я в няньки не нанималась, - шёпотом.
- А кто родители?
- Не знаю. Алла не говорит. У Таюрской надо спросить. У неё отец про кого угодно пробить может.
- Почему к нам-то? Бесит...
- Может, родоки крутые?
- Может! - повышая голос встаю я. - Я слепая, но не глухая. Или в вашей школе этикету не учат?
Тишина...
Захожу в общежитие. Первые двери... вторые... и только собираюсь повернуть налево, как приближаются голоса, смех и топот. Несколько человек проносится мимо. Я чувствую, как меня толкают в плечо. От неожиданности теряю равновесие. Выставляю руку в направлении предполагаемой стены, но ошибаюсь с оценкой расстояния или направления, и она проваливается в воздух. Я, черт возьми, лечу на пол, слыша, как удаляются эти голоса и хлопает дверь за спиной.
- Оу... - падаю на бедро, упираясь руками в пол.
Трость вылетает из рук, откатывается.
Шарю ладонями по полу ища её. Слышу, как кто-то проходит мимо. Еще кто-то...
Сердце оглушающе стучит. Накатывает паника. И обида... Я нелепая и жалкая!
Чтобы не разреветься, ругаю себя: " Никто тебе не обязан нянчится, поняла?! Вставай!"
Сжимая зубы, встаю с пола.
- Твоя трость? - кто-то всовывает в руки.
- Спасибо.
Шаг в сторону. Нащупываю стену. И пытаюсь отдышаться, погасить набирающий обороты приступ агорафобии. Не ныть! Ты хотела сама!
- Привет, мышь летучая... - неожиданно раздаётся рядом. - Потерялась?
Мой, Добби.
- Нет, - преодолеваю дрожь в голосе. - Уходи.
Не хватало еще поныть при "некрасивом мальчике".
- Ты чего злопамятная такая, а? - с досадой.
- Чего тебе еще нужно, а? "Носок" подарен.
- Да ничего. Мимо проходил.
- Так и проходи мимо. Лишних трусиков у меня нет, раздавать. Ты уж извини!