Мне вдруг стало ясно, почему он пошел за мной в тот дождливый день, почему так настойчиво хотел пригласить на свидание. Конечно, Кирилл при этом прекрасно знал себе цену: понимал, что такому, как он, отказать трудно. Почти невозможно.
Я поняла, почему он так скоро, почти поспешно сделал мне предложение спустя пару недель после знакомства. Ему было плевать, что я за человек - ему нужно было просто видеть рядом с собой ту, которую он, вероятно, потерял. Лежа в постели, что делила с человеком, которого любила, я чувствовала себя бесконечно несчастной, потому что не меня он желал, прижимая к простыням, не меня любил в каждом своем движении и слове…
Я не знала, что произошло с этой Юлей. Почему она исчезла, почему вернулась?.. Но я прекрасно знала другое: я отчаянно ей завидовала. До слез, до полного бессилия. Завидовала, потому что именно ее так любил мой муж. Любил настолько, что не смог ни забыть, ни отпустить. Любил так, что искал ее во мне, совершенно другой женщине, без оглядки на мои собственные чувства…
И, наконец, с ужасом осознала, к чему были эти просьбы перекрасить волосы или надевать одежду, которую он сам покупал. Да и покупал ли?.. Я донашивала за этой Юлей платья точно так же, как донашивала за ней любовь Кирилла. Ничего моего за всю эту семейную жизнь у меня не было. Все принадлежало ей… А меня, словно бездушный манекен, Кирилл воссоздал в том образе, что был ему так дорог…
Рука дрогнула, и кисть мазнула вместо волос по лицу. Я вгляделась в свое отражение и ощутила вдруг, что ненавижу собственное лицо. Даже с прежним цветом волос оно, казалось, мне больше не принадлежало… даже оно больше не было моим.
Я оперлась на раковину и зажмурилась в тщетной попытке остановить очередной поток слез. На периферии сознания мелькнула мысль: а ведь Юля где-то поблизости. Наблюдает, выжидает момента, чтобы…
Чтобы что?..
Из горла вырвалось рыдание, когда ответ вдруг сам собой пришел на ум.
Она здесь, чтобы вернуть свое…
***
- Что с твоими волосами?..
Голос Кирилла раздался за моей спиной - недовольный, полный ужаса и… тревоги?
Я крепче обхватила руками чашку с кофе, словно хотела почерпнуть из нее силы, в которых так отчаянно нуждалась сейчас.
Не оборачиваясь, словно взглянуть на мужа - значило окончательно потерять волю, я бросила в ответ:
- Решила вернуть свой прежний цвет волос. Ты против?
Раздались шаги, каждый из которых отдавался в моей груди тревожным стуком сердца. Муж встал передо мной, внимательно вгляделся в лицо и спросил:
- Софи, что происходит?
- Я пью кофе.
- Я не об этом! Ты исчезаешь из дома, перекрашиваешь волосы среди ночи…
Я нашла в себе мужество поднять на него глаза.
- Ну, ты ведь думаешь, что я больная. А больные ведут себя странно, так что все логично, разве нет?
Он цокнул языком и, неодобрительно покачав головой, проронил:
- А еще они не рассуждают о логике.
Он подошел ближе и сердце мое зашлось в бешеном стуке, едва стоило ему оказаться настолько рядом, что я ощущала запах его парфюма и свежевыглаженной рубашки. Чувствовала его присутствие всей кожей…
И вынуждена была напоминать себе, что этот мужчина никогда не был моим.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? - спросил Кирилл, глядя на меня сверху вниз.
Я парировала мгновенно:
- А ты?
- У меня нет от тебя тайн. Спрашивай, что хочешь.
Мне стоило задать ему вопрос о том, что он сделал с моей жизнью и почему. Стоило обличить его ложь, бросить ему в лицо все, что я думала и чувствовала, все, через что по его вине прошла… Но с губ вдруг сорвалось совсем другое. Горький вопрос с притаившейся между слов надеждой.