― Ну что, милая моя, сейчас-то хоть поняла, что весь этот цирк был спланирован? ― заметая на совок осколки стакана, спросила Диана и, подняв на меня взгляд, выгнула дугой бровь. ― Ты ж, когда на тренировку записывалась, назвала свое имя и фамилию, так?

― Угу… ― Я задумчиво качнула головой.

― И твоя тренерша тут же смекнула, кто ты, ― уверенно сказала подруга и, подняв совок, пошагала по кухне. ― А потом передала своей подружке Машеньке, что вскоре на тренировку придет жена ее любовничка.

Я набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.

― Видимо, все так и было…

― И дату она ей сообщила и время, когда придешь в спортзал. А та тебя и поджидала в раздевалке, чтоб как бы невзначай заговорить с подружкой о подарочках и о парне, который вот-вот уедет в командировку. Ну, чтоб нашему Темушке было не отмазаться, когда ты его застукаешь с ней.

Подруга вытряхнула осколки в мусорный мешок, захлопнула шкаф и, развернувшись, загадочно улыбнулась, глядя на меня.

А спустя несколько секунд продолжила:

― Какого сорта лапшу он тебе на уши навесил? Мол, эта курица ― подружка Зверева?

Я кивнула.

― И ты бы поверила в это! Но наша Машенька зна-а-ала, что ты слышала ее разговор с подругой и понимала, что подобные отмазки попросту не про-ка-тят. Молодец! ― восхитилась она. ― Разом пристрелила двух зайцев: и жену отшила, и для Темушки осталась невиновной. Догадывалась, стерва: предъявить ей он ничего не сможет. Потому что наша Машенька что ему сказала? Правильно! ― воскликнула Диана и запищала, хлопая ресницами:

― Темушка, ну ведь у твоей жены на лбу не написано, кто она. А обсуждать с подругой колечки и шубки мне никто не запрещал.

Диана все разложила по полочкам, вот только в голове это никак не укладывалось.

«Бог ты мой, на что способны женщины в борьбе за мужчину!» ― с ужасом подумала я.

― И знаешь что, скажи-ка этой Маше и тренерше во-о-от такое спасибо! ― наливая чай, обернулась Диана. ― Еще и в ножки поклонись за то, что открыли глаза на Романова. Неизвестно, сколько еще времени он делал бы из тебя дуру. Вас связывает только штамп в паспорте, так что разведешься и помашешь ему ручкой.

И от этих слов в горле намоталась колючая проволока.

«Если бы только штамп…» ― подумала я, и по щекам невольно покатились слезы.

Я быстро смахнула их, но подруга все же заметила.

― А чего глаза на мокром месте? ― улыбнулась Диана, поставив передо мной чашку.

― Соринка в глаз попала, ― нервно буркнула я и принялась усердно тереть глаз.

Подруга уткнула руки в бока и тряхнула головой.

― С этого дня всю ответственность за поиски жениха для тебя я беру на себя! ― уверенно заявила она и, потрепав меня по голове, села напротив.

― Все претенденты на твое сердце будут проходить мою тщательную проверку. Я и на детекторе лжи их проверю, и справку от психиатра потребую, и выписку из истории болезней, и всех бывших вычислю и опрошу, так сказать, чтобы знать, с кем имеем дело!

Я посмеялась над ее словами, отпила чай, перевела взгляд на пирог с капустой, который она выложила на стол и… мне снова подурнело.

В нос хлынул запах тушеной капусты, рот набился слюной. Я прижала руку ко рту, а через секунду вылетела из-за стола как ошпаренная.

***

Я провела в ванной комнате минут десять. Все это время Дианка стояла у двери и без конца спрашивала, как я там, а когда я вышла, выдала:

― Эх… Чувствую, это не соринка в глаз попала, а росточек в животик. Так ведь? ― умиленно улыбнулась она и заключила меня в объятия. ― Сколько недель?

― Не знаю. В понедельник иду на прием, ― вздохнула я в ее плечо и добавила: Ничего-то от тебя не скроешь.