А если это случайно слетевшая с губ фраза? Если он сказал это лишь под дурманом близости?

Тру свои щеки, пытаясь выбросить весь это бред из головы. Когда у тебя с детства беда с доверием, любую информацию ты искажаешь просто до неузнаваемости. Везде ищешь подвох и скрытый смысл.

Сколько сейчас времени, я не имею понятия. Но все наши намерения о разговорах разбились о скалы реальности.

В какой-то момент я просто вырубилась под тихий голос Андрея, зная и наслаждаясь тем, что он меня крепко обнимает. И ведь в тот момент в моей голове не было всех этих ужасных мыслей, так откуда они теперь?

Поворачиваю голову, прислушиваясь к глубокому мужскому дыханию, и выскальзываю из комнаты. Губы заостряются в довольной улыбке, стоит представить Андрея без одежды.

 Аккуратно, стараясь не шуметь, закрываюсь в ванной. Поочередно поворачиваю вентили с горячей и холодной водой. Переступив через бортик, оказываюсь под теплыми струями. Выдавливаю из баночки гель для душа, размалывая его в пену между ладошками. Приятный запах мандарина и амбры заполняет все пространство душа.

Подставляю лицо под мощный распылитель, смывая капли давно впитавшегося соленого пота, и не перестаю улыбаться.

Закрыв глаза, вспоминаю произошедшее до мельчайших деталей. Прилив щемящей нежности и желания снова залезть к Андрею под одеяло щекочет нервишки.

Вместо того чтобы быть правильной девочкой и наконец-то расставить все точки над «i», я провожу пальцами по предплечью и словно до сих пор чувствую поцелуи Андрея на своей коже.

Прилипаю спиной к холодному кафелю и медленно сползаю вниз. Оседаю на корточки, обнимая себя руками.

Голова ломится от мыслей. Их слишком много. Что дальше? Все, что между нами произошло, заслуживает статуса серьезных отношений?

Будь у меня адекватная модель семьи и выстраивания взаимоотношений в ней, я бы непременно знала ответ, а так мною руководит лишь страх ошибиться.

Почему-то хочется сбежать. Скрыться, чтобы не испытать в дальнейшем душевной боли.

Что, если для него это ничего не значит? Что, если все это было его развлечением с самой нашей первой встречи?

Упираюсь пальцами в лоб и жалобно всхлипываю. Все мое приподнятое настроение летит в мусорную корзину.

Не знаю, сколько я тут сижу, но холодок, что облизывает мою влажную кожу, сигнализирует о том, что дверь в ванную открыта.

Вскидываю взгляд.

– Есь, – Андрей замер в дверном проеме. Он офигевает от происходящего. Еще бы, застать девчонку, с которой только что переспал, в своей ванной, обливающуюся слезами, тот еще треш.

Подбираюсь, стараясь максимально прикрыться руками, забывая о том, что он и так там все уже видел.

– Ты жалеешь?

Андрей садится на бортик ванны и выключает воду. Тянется рукой к полке, на которой лежит стопка полотенец, и, подцепив одно, наклоняется ко мне.

– Нет, – выпрямляюсь, закутавшись в махровую ткань, – я просто тоже тебя люблю, – закусываю нижнюю губу. – Очень.

6. 6

– И поэтому ты плачешь? – у него серьезное лицо, но во взгляде столько тепла и понимания. Ну или же я просто хочу так думать, воображаю себе то, чего нет.

– Нет, – упираюсь коленом ему в ногу, – знаешь… я не такая, какой ты меня видишь. Я не сильная и не смелая. Я трусиха, и мне проще притворяться…

– Это ты к чему?

– Я не уверена, что смогу справиться с давлением твоей семьи и кознями Веселовой. Она же перевелась сюда не просто так. Я боюсь, что в конечном итоге тебе не поверю. Испугаюсь и сбегу. Потому что закрываться в себе, игнорируя проблемы…

– Я тебя понял.

Андрей подает мне руку, помогая переступить через бортик ванны, а когда мои ступни касаются мягкого коврика, спрашивает: