Уже, после того, как я села в машину, Вальзер сказал:

– У вас с господином Ланге будет по три ужина в неделю. Рестораны определены. Это график первого месяца, после он будет сокращен. Иногда вы будете ужинать только вдвоем, иногда, возможно, будет присутствовать его жена.

– У него есть жена? – я удивилась. – А дети есть?

– Нет, детей у господина Ланге нет. На госпоже Ланге он женат двенадцать лет, но до сих пор у них не получилось завести детей. И я сразу должен предупредить вас, что на данный момент о том, что вы не его дочь, известно только мне, вам и господину Ланге. То есть, даже перед его женой вы должны играть роль дочери.

Я опять потерла лицо ладонями и посмотрела в окно. Постепенно районы Мюнхена сменились и мы выехали за город. Сжимая пальцами ткань кофты Тиля, которая все еще была на мне, я нервничала и практически не дышала, когда мы приехали к массивным воротам, за которыми находился огромный особняк.

Уже после того, как машина Вальзера заехала на территорию, находящуюся за высоким забором, я растерялась. Округлив глаза, смотрела на сад, в котором деревья, лужайки и клумбы, выглядели настолько идеально, будто были специально приготовлены для фотографий лучшего журнала по садоводству.

– Добро пожаловать в особняк господина Ланге, – произнес Вальзер, после того, как мы вышли из машины и подошли к трехэтажному, необъятному зданию.

Мужчина открыл передо мной дверь и я сделала несколько шагов, после чего застыла на месте, разглядывая обстановку. Дом оказался под стать владельцу. Мрачный и строгий. Холодный. Сквозь высокие окна сюда проникало достаточно света, но мебель, декор и оформление в темных тонах создавали тяжелую атмосферу. Ощущение, будто попадаешь во дворец, на прием к важным персонам.

Но для себя я ставила акцент в другом. Тут не ощущалось опасности. Во всяком случае, пока что. Но, рассматривая это место, понимала, что Ланге действительно не простой человек. Поэтому вновь задавалась вопросом, зачем этот спектакль с дочерью и почему я?

– Прислуга заранее была оповещена о том, что вы приедете, – сказал Вальзер, вместе со мной остановившись в огромном холле. – Мажордом покажет вам вашу спальню и остальную часть дома.

– Кто такой мажордом? – переспросила.

– Управляющий домом. Если вам будет проще – дворецкий, – мужчина еле заметно качнул головой, без слов говоря, чтобы я следовала за ним. При этом, он продолжил: – Каждый прием пищи происходит в строго отведенное для этого время. Завтрак в семь утра, обед в двенадцать часов дня, ужин в шесть вечера. Господин Ланге чаще всего присутствует только на завтраке.

– Почему?

– Он занятой человек. Обеды и ужины практически всегда проходят вне дома. Но для вас важно понять другое: блюда подаются в главном обеденном зале. Кухню использует лишь прислуга.

– А где жена господина Ланге? – спросила. Я почему-то постоянно думала о ней. Понять не могла, какой может быть жена Ланге. Кто вообще по своей воле согласится выйти за этого мрачного, жесткого мужчину? Да и прожить с ним целых двенадцать лет.

Я немного опустила голову и посмотрела на свои грязные кроссовки. Мне до сих пор казалось, что все это мне лишь снится. Ну не может нечто подобное происходить в реальности.

– Госпожа Ланге гостит у своей сестры в Тулузе. Вернется через неделю.

Я решила задать пусть и глупый, но важный для меня вопрос:

– А как мне вести себя с ней?

– Так же, как и с остальными, – Вальзер остановился и посмотрел на меня. – Госпожа Нагель, мой вам совет. Просто забудьте о том, что вы знаете, кто ваш настоящий отец и примите то, что им является господин Ланге. Он пришел к вам и сказал о вашем родстве. Вы растеряны, но так же рады, так как наконец-то познакомились со своим отцом.