Стало так мерзко, будто его в дерьмо с головой сунули. Надо все прояснить, надо поговорить с Эвангелиной. Только прежде нужно избавиться от этой дряни в крови, концентрация которой, судя по состоянию, была ощутимой.

Достал телефон и нашел контакт отцовского друга Геннадия Кравченко, владельца «Медикал Центра», лучшей частной клиники города.

— Макар, ты? Привет, дорогой, я так рад тебя слышать!

— Здравствуйте, Геннадий Викторович, мне нужна помощь.

— Очень плохо, — голос в трубке сразу стал серьезным. — Хотя я понимал, что вряд ли ты звонишь мне в воскресенье среди бела дня, чтобы просто поздороваться. Что у тебя, Макар?

— Интоксикация, потеря координации, — Мак постарался вкратце обрисовать проблему.

— Значит так, сиди на месте, я пришлю людей, тебя доставят быстро и с комфортом. Слышал? Не вздумай рыпнуться. Не боись, почистим, будешь как новенький.

Кроссовер с охраной прибыл в кратчайшие сроки. За руль «Феррари» пересел один из прибывших охранников, а Макара пересадили во внедорожник. Его встретили на пороге и провели в отдельную палату, а потом выяснилось, что Геннадий Викторович лично прибыл в клинику.

— Ну что, считай, ты отделался легким испугом, — Кравченко сидел возле Макара, вокруг которого суетились медсестры, — не настолько все плохо. Вот если бы они подмешали чего посерьезнее, думаю, ты у меня дня три бы отлеживался.

Когда Мак вышел из клиники, уже стемнело. Кравченко вышел его проводить.

— Постой со мной, покурим, — остановился он на крыльце, доставая сигареты. — Ты курить не начал?

— И не начинал никогда. Пробовал, конечно, не понравилось, — Макар сунул руки в карманы джинсов.

— Молодец, — похвалил Геннадий Викторович, — а я вот не брошу никак, — а потом продолжил без предисловий: — С отцом так и не миришься?

— Я с ним не ссорился, — Макар смахнул ногой с крыльца пух, налетевший с росшего прямо перед клиникой развесистого тополя.

— Но вы не общаетесь. Он переживает, Макар, а ему нельзя, — Кравченко выпустил облако дыма и серьезно взглянул на Макара. — Он недавно прошел у меня полное обследование. Все очень плохо, Мак, ты даже не представляешь как. Сердце ни к черту, истаскалось, лохмотья одни, а не сердце. Я настаиваю на операции, но ты знаешь Романа, он еще упрямее тебя. Вы, Демидовы, как Китайская стена, не сдвинешь!

Макар хмуро смотрел в сторону, избегая взгляда Кравченко, но тот задумчиво курил, глядя на темнеющее небо.

— Ладно, я поеду, спасибо, что откачали, — Макар сделал шаг по ступеньке вниз, а потом обернулся: — И что об отце сказали, тоже спасибо. Я навещу его. Обещаю.

— Навести, — тот затушил сигарету и посмотрел в упор, — смотри только, не тяни, как бы не опоздать.

Макар сел за руль с тяжелым сердцем. Весть о старшем Демидове оказалась довольно неожиданной, он чуть было не направил свой «Феррари» в сторону отцовского дома. Но оставалось еще одно незаконченное дело, и Макар забил адрес в гугл-карту.

Дом, где снимала квартиру Эвангелина, он нашел очень быстро, дверь открыла тощая рыжеволосая девчонка, усеянная таким количеством веснушек, что Макар в жизни столько не видел.

— Эва дома? — спросил он, на всякий случай ставя ногу в проем, чтобы та не вздумала захлопнуть дверь перед его носом.

— Она спит, — ответила девчонка, — а вы случайно не Макар?

— Случайно он, — Макар аккуратно, но твердо отодвинул рыжеволосую девушку и ступил на порог.

— Эвочка, это к тебе, — побежала рыжая в комнату, и Макар последовал за ней.

«Эвочка… Надо же…»

Она сидела на кровати, поджав ноги, и исподлобья смотрела на вошедшего Макара. Спала или не спала, но то, что проревела полдня, к бабке не ходи. Глаза красные, на щеках такие же красные пятна. Испуганная. Растерянная. Молоденькая… Девочка…