— Так ты ж мне друг, поможешь не сдохнуть от удушья!

Чем ближе мы подходили, тем отчаянье дёргалась Ночка, словно чуяла опасность. Она поворачивалась то вправо, то влево, тем самым демонстрируя бронзовую кожу обнаженных плеч. А когда расстояние между нами стало менее пяти метров, Адель и вовсе окаменела. Не обращала внимания ни на сидящих с ней за столом друзей, и уж тем более на Ляшко, вяло ползающего по её профилю сытым взглядом.

Никогда не понимал таких мужчин. Зачем быть с женщиной, если внутри не пылает? Зачем водить её за собой по мероприятиям, если, смотря на неё, ты думаешь о том, что не успел передёрнуть утром в душе? Сукин ты сын, Ляшко…

— Георгий Леонидович, добрый вечер. И вы тут? Знакомство с главным прокурором весьма полезно, чтобы пропустить юбилей? — на волне раздражения моё приветствие прозвучало как откровенный подъеб. Стыдно? Да ни капли…

— Как и знакомство с сыном мэра, да? — Ляшко рассмеялся, встал из-за стола, подав руку для рукопожатия. — Не представите меня, Денис?

— Знакомьтесь, — я чуть отошел, пропуская вперед Костю и Веру, а сам опёрся о спинку стула, на котором сидела моя Ночка. Она не шевелилась, даже не вздрогнула, лишь крепче сжала ножку бокала. — Константин, это Георгий Леонидович Ляшко, занимается всем понемногу и вроде ничем сразу…

За столом воцарилась тяжелая тишина, и лишь быстрый стук каблучка по каменной уличной плитке смешивался с трелью живой музыки. Адель дёрнулась, специально прижавшись спиной к моим рукам, чтобы показать всю степень недовольства. Но меня было уже не остановить… Я упивался красной мордой Ляшко, его кривоватой улыбкой и прищуром оценивающим. Он будто и забыл уже про сына мэра, с которым так хотел наладить контакт, отчаянно прожигая во мне дыру. Че, педрила-мученик, не нравится? А ведь это только начало!

— Очень приятно, — Ляшко все же растянулся в очаровании фальшивой улыбки и протянул Косте руку. — А это что за чудное создание?

Казалось, что гнев, кипящий во мне, уже и домну способен растопить, но как же я ошибался! Когда его липкий похотливый взгляд крошечных глаз слишком похабно прошёлся по Верке, мне дурно стало. Мелкая тоже смутилась, оттого и прижалась ко мне, повиснув на руке.

— Георгий, а это Вера Вьюник, — я снова закурил. Сжимал фильтр пальцами, представляя, что это кривая шейка Ляшко.

— Вьюник? — Ляшко воодушевился даже больше, чем от рукопожатия с Каратицким. — Вадим Вьюник…

— Это мой брат, — Вера подала руку и отчаянно захлопала ресницами, как делала всегда, когда хотела понравиться. Её очарование носило смертельный эффект: мужчины немели, а женщины пятнами покрывались. Собственно, что и произошло сейчас… Ночка так резко обернулась, стрельнув взглядом на наши сплетенные пальцы. — А я младшенькая. Самая трудная, не совсем сообразительная и завиральная, так папа говорит.

— Не неси чушь, Мелкая! — прыснул смехом Каратик, бросив кроткий взгляд на удивленную Адель. — Верка у нас великая скромница, когда дело касается её качеств. Не верьте, это самая чудная девчонка в мире. Она нам как сестра. Да, Денис?

Богом клянусь, что я услышал выдох облегчения, и моих пальцев, сжимающих спинку стула Адель, коснулось тепло её кожи. Нет, это невыносимо! Эта бестия во мне такие фейерверки запускает, что рано или поздно в горку пепла превращусь.

— Вера, а позволь представить тебе ту самую Тёмную Ночь. — Пока Ляшко отвернулся, я легонько пробежался подушечками по руке Ады, откинул прядь волос, скрывающую татуировку с изображением испуганных ласточек. — Адель Ночкина, твой кумир.

— Боже, вы так охренительно красивы! — вспыхнула Верка, наконец-то позволив себе выпустить тот пар, что копился под её черепушкой всё это время. Мелкая даже не стала ждать приглашения, плюхнулась в соседнее кресло,так нагло рассматривая смущенную Аду. — Простите! Я когда нервничаю, говорю такие глупости… Не в смысле, что вы страшная… Чёрт! Раюша, останови меня!