Эти слова вырвались у меня случайно. Обида, которую я хранила в сердце с того дня, как он бросил мне в лицо эту мерзкую фразу, все еще не желала так легко испаряться. 

Но, похоже, эти слова умудрились как-то задеть Джоса, потому что на его лице мелькнула тень, и тут же исчезла.  

— Но встречалась же и любила, — Джос приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы. Оскалился. — Хотя, я подозреваю, что все твои слова о чувствах ко мне были такой же ложью, как и твои показания в суде, когда ты желая защитить своего никчемного брата, подтвердила, что это Матиас сбил ту девушку. 

Джос сделал шаг ко мне, значительно сокращая расстояние между нами, а я рефлекторно сильнее вжалась спиной в стену. 

— Как тебе после этого спится Грейс? Совесть не мучает? И как же ты подбирала свои лживые слова для суда? Коен помогал придумывать? 

«Нет, отец. Он все написал и заставлял меня учить каждую строку, как стих» — пронеслась у меня в голове болезненная мысль. В те дни на мне появлялись все новые и новые синяки.  

— Знаешь, я ведь к тебе тогда приходил. И не один раз. Как идиот стоял около твоего дома, а ты не выходила и на звонки не отвечала. Такой в твоем понятии должна быть любовь - очернить брата своего парня и порвать с ним, даже не объяснившись? Как же я должен к тебе относиться после этого? 

От этих слов сознание вновь резануло болью. Я знала, что Джос приходил, но каждый раз отец закрывал меня в кладовой и отбирал телефон. А я все рвалась к парню. Один раз не выдержала. Ревела и кричала, пытаясь вырваться из рук отца. Желала одного — оказавшись около двери, выбежать на улицу и броситься в объятия Джоса. Надеялась, что он защитит  и весь этот кошмар прекратится, но, стоило мне оказаться около двери, как я ощутила удар по голове. Я до сих пор не знала, чем именно папа тогда ударил меня, но я сразу потеряла сознание и рухнула на пол, а когда пришла в себя, папа ясно дал понять, что, если я хоть что-то кому-то скажу лишнее, очень сильно пожалею об этом. 

Да и Джос больше не приходил к моему дому, а я до сих пор иногда задавалась вопросом — что сейчас было, если бы я тогда все же сумела бы добежать до Джоса? Каковой сейчас была бы жизнь? 

— Почему молчишь? Нечего сказать? — вопросы парня вывели меня из глубины мыслей и я опять посмотрела на него. Прекрасно видела, что он злился. 

— Да. Нечего, — не солгала. Факт в том, что я солгала в суде. Остальное лишь жалкие оправдания.  Тем более, уже сейчас я по-настоящему считала, что Матиас сбил ту девушку. Он ужасный человек и для него нет ничего святого. 

Джос стиснул зубы. Кажется, злился еще сильнее, но ко мне не подходил. Лишь сжигал своим взглядом.  

Внезапно к нам подошел дежурный и сказал Джосу, что ему нужно срочно подойти к какому-то преподавателю. Тем более, уже сейчас коридор наполнялся студентами. Разговора не получится. Да и я его не хотела. Джос, думаю, тоже, но все же уходя, он сказал: 

— Позже продолжим разговор, — Джос уже отошел на несколько шагов, но почему-то остановился и, обернувшись ко мне, посмотрел на мою руку, скованную гипсом. Не знаю почему, но лишь на мгновение я в его черных глазах увидела боль. — Не попадайся моему брату на глаза. Прячься лучше.  

Я хотела сказать, что раз он так переживал за Матиаса, то должен был с ним поговорить, но промолчала и поплелась в сторону столовой. Как раз начинался обед и за одним из столиков я увидела Хилда — того парня, которому чуть больше недели назад помогала снимать кеды с дерева. Взяв поднос с едой, я присоединилась к нему, но ели мы довольно быстро. Скоро сюда должны были прийти старшие студенты и таким изгоям, как мы с Хилдом, тут будет небезопасно находиться.