Я молча кивнула. Главное, не расплакаться, а то он всё поймёт.

Он немного ослабил хватку, нежно провёл пальцами по ноге:

– Ты как? Тебе было очень плохо?

– Всё в порядке. Спасибо.

Стараюсь быть немногословной. Пытаюсь сосредоточиться на его пальцах. Запомнить, как это бархатно, когда он касается меня.

Наверное, это последняя наша с ним встреча.

– Он принуждал тебя, Ксения?

– Нет.

– Не слышу радости в твоём голосе, – он встаёт и отходит на пару шагов.

Я вижу, как он опять злится и сжимает кулаки. А на моём телефоне высвечивается "Мирон".

17. Глава 16

– Мне пора, – я тихо сообщаю ему. – Надо срочно подписать какие-то документы в больнице.

Слёзы всё-таки подбираются к глазам, но сейчас это можно списать на болезнь бабушки.

– Я всё понимаю, Ксения, – он больше не сжимает свои ладони, наоборот, дотягивается до меня и медленно проводит пальцами по моим рукам. – Сейчас тебя отпущу. Скажи, это он звонил?

– Да.

– Тебя подвезти?

Он говорит спокойно, но я больше не вижу в его глазах озорных огоньков. И радости тоже не вижу.

– Меня сейчас заберёт муж.

– Муж, значит, – он снова очень близко ко мне подходит, почти вплотную. – Ксения, послушай внимательно, что я тебе скажу.

Я не хочу больше рвать своё сердце на части. Не хочу стоять так близко, чтобы мурашки ползли по позвоночнику. Он сейчас снова начнёт меня уговаривать. А я не смогу… Я не могу так рисковать. Я очень переживаю за бабушку.

– Не надо. Пожалуйста, не надо больше ничего говорить.

Он хватает меня за плечи:

– Нет, послушай. Я могу организовать развод. Я могу помочь с лечением твоей бабушке. В конце концов, Ксения, так нельзя жить, как ты собираешься.

– Что нельзя? Почему нельзя? У меня бабушка больна. И свадьба состоялась всего лишь на месяц раньше. Мы планировали её очень давно. То, что произошло позавчера…

Я замолчала.

– Ну, продолжай. Что произошло позавчера?

Я поняла – он тянет время. Хочет посмотреть на Мирона. И совсем неизвестно, как закончится их встреча. Ведь сейчас всё в руках у моего мужа. Пока разберётся незнакомец в наших делах, бабушка может и не дождаться своей операции.

– Прости. Я, кажется, люблю своего мужа.

– Скажи ещё, что только сейчас поняла это.

– Да, – я вырвалась из его рук, – вот сейчас и поняла. Помнишь, ты говорил, что если я тебя спасу, то сделаешь то, о чём попрошу.

– Ну, не совсем так говорилось. Ну ладно, появились желания?

– Да, есть одно. Ты обещал. Не ищи, пожалуйста, больше со мной встреч. Пожалуйста…

– Как скажешь, – его взгляд вмиг стал ледяным.

– Я пойду? Можно?

Он кивнул головой. Но не успела я сделать нескольких шагов, как снова услышала за спиной его металлический голос. Он даже схватил меня за руку:

– Подожди, Ксения.

Я не смогла продолжить движение. Захотелось ещё раз на него взглянуть. Пришлось остановиться.

– У меня мало времени. Честно.

– Я понимаю. Я благодарен тебе, Ксения. Может, возьмёшь деньги?

Мои глаза стали влажными:

– Ты же понимаешь… я не могу. Как я это объясню своему мужу.

– Открой счёт на своё имя. Он ничего не узнает.

Я задумалась. Мне, действительно, не помешало бы иметь хоть какой–то запас на всякий случай. Только я знаю, что Мирон этого никогда не одобрит.

И пусть звучит это ужасно меркантильно, но для этого незнакомца это совсем не проблема. Он умеет зарабатывать деньги.

– Ладно. Я согласна. Только ты не подумай ничего плохого обо мне.

Он, наконец, заулыбался:

– А что тут думать? Ты спасла компанию, людей. Говори, куда могу перечислить.

Я пожала плечами:

– У меня нет счёта, – я посмотрела на мобильник. – Прости, мне надо идти. Он приедет с минуты на минуту.

– Ладно, ладно. Успокойся. В сумочке у тебя что?