Ещё три дня я просидела в своей камере. Если этот моральный гад говорил правду и должен был меня убить, тогда почему сохранил мне жизнь? Мне казалось, ему проще лишить жизни, чем сохранить её. Но говорил ли он правду? Действительно ли он спас меня, при этом отменно помучив! Я не верила, но что-то мне подсказывало, что за этим что-то кроется и всё не так просто. Я много ещё о чём размышляла, иногда разговаривала вслух, иногда видела кого-то и разговаривала с ним или с ними, но так и не знала, что же меня ждёт впереди. Одно я поняла точно, с прошлым я однозначно могу попрощаться.

На четвертый день за мной пришли ещё до рассвета, грубо разбудили, заковали в магнитные наручники и снова повели. Теперь я знаю, что человек привыкает ко всему, а ещё для меня наручники стали символом движения, лучше так, чем сидеть и ждать. Это тоже стало для меня открытием: лучше ужасная и опасная неизвестность, чем сидеть и медленно умирать от тихой и мнимой безопасности. Шли мы теперь через подземные тоннели, и, судя по всему, наша дорога была в соседние корпуса. Меня привели в помещение, где стояло десять кроватей, занято было наполовину, все спали, я была шестая. С меня сняли наручники и оставили. Я села на рядом стоящую кровать. Пахло сыростью и грязью, кажется ещё потом и мочой. Я не знала радоваться новым знакомым или нет. Через час завели ещё четверых, все женщины. Две женщины старые и грязные, одежда настолько разорвана и заново сшита, что уже было не понять, где здесь штаны, где кофта, а грязь напрочь стёрла цвет и возможный рисунок. Две других молодые, одна на вид крепкая и сильная, короткая стрижка, чёрные волосы и карие злые глаза, одета была в коричневые штаны и в явно поношенную, но качественную и крепкую куртку с тёплым капюшоном. Эта женщина кричала и брыкалась, несколько раз она получила в челюсть, но это не остудило её пыл, а скорее наоборот, она продолжала рычать и брыкаться, била своими тяжёлыми ботинками во все стороны. Только четверым охранникам удалось скрутить её. Ещё одна женщина была красивой и невероятно высокой блондинкой с ярко-голубыми глазами. Она была более кроткой, но тоже сильно возмущённой, видно из благородных, на ней было платье с вышивкой по краям подола и воротника, вязанная кофточка нежно-розового цвета, на ногах тёплые колготки или чулки, а также аккуратные тёмно-синие ботиночки. Нас заперли, и мы погрузились во мрак, который через некоторое время стал бестолково пробивать луч солнца из одного маленького окошечка.