– Ты хочешь сказать, я могу менять цвет волос? Как круто! То есть я могу поменять их в болотный, без всяких там модификаций?

– Может и не только цвет волос, мы же не можем знать точно, но цвет волос ты можешь поменять. По волосам и коже всегда легко определить, а вот по глазам невозможно, потому что есть охотники, чей родитель дракон, у них глаза могут быть любого цвета.

– То есть наша особенность в том, что мы умеем менять цвет волос, кожи, глаз? И всё? Я думала, мы настолько крутые, что нашу крутость просто нельзя измерить.

– Нет, это не всё, мы можем становиться невидимыми или еще какие – нибудь крутые штучки, поэтому многие хотят получить наши волосы, глаза и даже кожу.

– Фу! Ужас, какой! И это всё из – за того, что мы можем становиться невидимыми? Тоже мне способность, вот проходить сквозь стены или читать мысли людей, это круто!

– Нет, конечно, у нас еще много всяких особенностей, у каждого вида свое, я не могу тебе рассказать, просто мне хочется, чтобы ты сама разобралась.

– Понимаю, как давно ты рисуешь?

– Очень давно, я даже не помню, когда нарисовала свой первый рисунок.

Я осмотрела всю стену возле кровати, которая вся была завешана рисунками, я осмотрела каждую, но самый поразительный рисунок оказался портретом мальчика. Рисунок был нарисован акварелью на альбомном листе, мальчик был лет двенадцати, загорелый, веснушки на носу и щеках, черные волосы, темные глаза, мальчик смеялся. Он был похож на мистера Артура Лебрена, только его детскую копию.

– Это твой папа? – Спросила я, указав на рисунок.

– Нет, это мой старший брат Габриель Лебрен.

– У тебя есть старший брат? Почему ты не познакомила меня с ним?

– Потому что он умер, когда я только родилась, ему было двенадцать, он теперь навсегда остался мальчиком. Сейчас ему было бы двадцать восемь.

– Ой, извини, я же не знала, прости, пожалуйста.

– Ничего, я могу его тебе показать.

– Что? Ты же сказала, что он умер!

Она не стала отвечать, просто взяла какой – то ключ с комода и схватила меня за руку. Через мгновенье мы стояли у двери, напротив, на ней висел замок. Это была единственная дверь с замком.

Ева взяла ключ и вставила его в замок, он послушно открылся. Комната оказалась полупустой, не считая одинокой кровати у окна, мольберта, картин и каменное изваяние кричащего мальчика.

– Это мой старший брат Габриель, ему досталось, во время битвы за власть.

– Но, что он натворил? За что его так?

– Мой брат был вундеркиндом, он нашел способ оживлять картины, в свои двенадцать лет он рисовал превосходные картины и никогда не ошибался, однажды к нам пришла леди Агнесса, о ней ты узнаешь в книге. Она попросила нарисовать её портрет, но он отказывался, и тогда она схватила его. Я не знаю, что она делала с ним, но он все же нарисовал ее портрет. Да нарисовал, портрет был замечательным, но оказалось, что он специально написал на картине «Каждый раненый и погибший на нашей стороне, поднимется или воскреснет. Мертвые протянут к тебе руки, и ты окажешься там, где тебе место!». За это она приехала к нам домой, якобы похвалить его, зашла к нему в комнату и наслала на него проклятие. Оно гласит так:

– Красиво, но жутко, зачем он это сделал?

– Я же говорю, тогда была битва за власть, всем семьям, участвующим в этом досталось по проклятию, а всё это леди Агнесса со своей местью, каждая семья охотников дорого поплатилась.

– И твой брат хотел доказать, что он не из робкого десятка и не собирается помогать врагам.