– Ну и чему же вы научились? – Схолиаст не надеялся понять ни слова из их объяснений, просто его впервые разобрало недоверие к полуорганическим роботам.

Ответил Ретроград Синопессен.

– Все, что мы узнали, – пророкотал он басом, который никак не сочетался с видом трансформера на паучьих ножках, – ужасно. Просто ужасно.

Что ж, это слово Хокенберри уразумел.

– Потому что квантовая чего-то-там нестабильна? Если я верно понял Орфу и Манмута, это было известно и раньше. Все оказалось настолько хуже?

– Дело в другом, – вмешался Астиг-Че. – Мы начинаем осознавать, каким образом силы, которые стоят за так называемыми богами, используют энергию квантовых полей.

«Силы, которые стоят за богами». Ученый отметил про себя странное выражение, однако решил не отвлекаться.

– Как же они ею пользуются? – спросил он.

– Вообще-то олимпийцы употребляют волны-складки квантового поля, чтобы ездить по ним на своих колесницах, – отозвался ганимедянин Сума Четвертый. Поймав луч света, многогранные глаза рослого создания заблестели тысячами крохотных вспышек.

– А это плохо?

– Нет, если только вы видели, чтобы кто-нибудь зажигал домашнюю лампочку от взрыва термоядерной бомбы.

– Тогда почему боги еще не выиграли войну? – заметил схолиаст. – Похоже, ваше вторжение малость поставило их в тупик… Даже Зевса с его эгидой.

На сей раз ответил командующий роквеков Бех бин Адее:

– Олимпийцы применяют лишь мизерную часть квантовой энергии, задействованной на двух планетах и вокруг них. Мы не уверены, что боги способны понять более сложные технологии. Кажется, это был просто… подарок.

– Чей? – У Хокенберри внезапно пересохло в горле. «Надо бы уточнить, нет ли в пузыре с искусственной атмосферой пригодных для человека пищи или питья».

– Вот это мы и собираемся выяснить на Земле, – сказал первичный интегратор.

– Но зачем нужен космический корабль?

– Прошу прощения? – мягко переспросил Чо Ли. – Вы знаете иной способ путешествий между мирами?

– А как вы попали на Марс? – сказал мужчина. – Используйте одну из Дырок.

Астиг-Че покачал головой, совсем как Манмут.

– Между Землей и Красной планетой нет ни единого квантового туннеля.

– Постойте, – удивился схолиаст, – вы же создали собственные Дыры, чтобы проникнуть с Юпитера и Пояса, правильно? – У него уже раскалывалась голова. – Так создайте их снова.

– Капитан «Смуглой леди» разместил наш приемопередатчик на квинкунциальной позиции квантового потока Олимпа. На Земле или на орбите нет никого, кто мог бы сделать то же самое. Кстати, это одна из целей нашей экспедиции. На борт уже подняли транспондер, подобный предыдущему, только слегка усовершенствованный.

Хокенберри согласно кивнул, сам не ведая, с чем соглашается. Он мучительно пытался припомнить определение слова «квинкунциальный». Это, случаем, не прямоугольник с пятой вершиной посередине? Или дело в листьях и лепестках? Короче говоря, это что-то, связанное с пятеркой.

Первичный интегратор склонился над столом, чуть подавшись вперед.

– Если позволите, доктор, я обрисую, почему нас тревожит столь фривольное обращение с квантовой энергией.

– Прошу вас.

«Вот ведь манеры, куда деваться!» – присвистнул про себя мужчина, слишком давно привыкший иметь дело с греками и троянцами.

– Скажите, перемещаясь девять лет между Илионом и Олимпом, вы никогда не замечали разницы в силе притяжения?

– М-м-м… как же… замечал… На Вулкане чувствуешь себя немного легче. Да, я обнаружил это раньше, чем узнал, – вернее, ваши парни растолковали, что речь идет о другой планете. Ну и? Все верно, разве не так? Я думал, гравитация Марса и должна быть слабее.