– Спасибо за совет. Только я не уверен, что мой голос будет столь же противен, как ваши голоса, и я смогу напугать кабрачоксов.

– Разве у нас противный голос? – обиженно спросил хык.

– Мне он неприятен.

– Твой голос напугает кабрачоксов, – уверил Квитарий. – У тебя такой отвратительный громкий голос, что я едва не оглох, общаясь с тобой.

– Что ж, я пойду. Прощай, Квитарий! – сказал Алексей и направился в лес.

– Иди куда хочешь. Только далеко ты всё равно не уйдёшь, – тихо проговорил хык.

Алексей решил углубиться в лес и запутать следы, чтобы его не смогли выследить хыки с пзарями, а когда стемнеет, думал возвратиться к Поганому болоту. Алексей был уверен, что рано или поздно на болоте вспыхнет сиреневое сияние. Тогда он доберётся до маленького островка, поросшего чахлыми деревцами, и вернётся на Землю.

– Куда нам теперь идти? – причитала, вытирая платком слёзы, сидевшая на скамейке возле подъезда седая женщина в сером плаще. – Никто больше не хочет заниматься поисками – ни полиция, ни спасатели. Полицейские несколько дней разыскивали моего Алёшеньку, а потом прекратили. Его товарищи искали его, но не нашли. Коля, его друг, весь парк исходил, весь Ольховый овраг излазил, и никаких следов Алексея не отыскал. Мой муж Игорь и днём, и ночью искал Алёшу. Ни живого, ни мёртвого его нигде нет.

– Не убивайся ты так. Он найдётся. Может твой сынок, Тамара, куда подался? – предположила сидевшая рядом с седовласой женщиной её собеседница в синем брючном костюме, в солнцезащитных очках и широкополой соломенной шляпе.

– Куда он мог податься? Разве ему плохо жилось дома? Павловна, ну что ему ещё было надо? Живём, как большинство семей живут – от зарплаты до зарплаты. Но ведь не голодали, одежду хорошую ему покупали, – сокрушённо опустив голову, говорила Тамара. – Он у нас поздний ребёнок. Мы с мужем всё, что могли для него делали!

– А ведь кроме еды и одежды парню ещё что-то надо было… Я, как подруга твоя, могу честно сказать: мало вы его поддерживали. Мало с ним задушевно говорили. Ведь молодой он был. Хотел, чтобы всё – сейчас и сразу! – сказала женщина в синем костюме и шляпе.

– Да ты что, Ирина, такое говоришь? Почему – он был?! – воскликнула Тамара.

– Да жив он, Петровна! Поверь мне – жив! Просто уехал из Москвы. Его полиция с поезда ссадит и вернёт домой.

– Зачем он уехал? – непонимающе посмотрела на собеседницу Тамара.

– За лучшей долей, – сказала Ирина.

Тамара с удивлением посмотрела на подругу.

– Ну, да, верно. Я глупость сказала, – созналась женщина в синем костюме.

– Зачем же ему из Москвы уезжать? Мы относительно неплохо живём, хоть и в малогабаритной квартире в доме на краю Ольхового оврага, – вздохнула Тамара.

– Пусть у нас старая девятиэтажка, но жить можно. И город наш хороший. В других местах жизнь не сахар. В Европе, Америке и Азии совсем плохо люди живут. Как объединились все страны в единое Мировое государство, так ещё хуже стало жить простым людям. Я слышала, что даже в новой Мировой столице Ньюлонде люди недовольны.

– Что обсуждаете, гражданочки? – спросил седой худощавый сероглазый седой старик в чёрном костюме.

Он присел на скамейку рядом с Тамарой Петровной и внимательно посмотрел на собеседниц.

– А вам что за дело? – недружелюбно поинтересовалась Ирина Павловна.

– Краем уха я услышал ваш разговор, вот и решил к вам присоединиться.

– Зачем чужому человеку нужно вникать в наши проблемы? Шли бы вы своей дорогой! – недружелюбно произнесла Ирина Павловна.

– Как я понял, у вас пропал сын? – спросил старик несчастную мать, не обращая внимания на требование её подруги.