Действительно ли Ольге пришлось не только ночевать в лесу, но и столкнуться там с медведем, сказать трудно. Но в воспоминаниях она писала, что проведя ночь в каких-то кустах, поскольку залезть на дерево она в своем состоянии уже физически никак не могла, утром она услышала «хруст сучьев и звуки, знакомые мне с детства: это ворчание медведя». Дальнейшее бегство она описывает как полумистическое следование за «белым пятном, которое высвечивает перетекающие одну в другую картины сна. Световое пятно удаляется. Я бегу за ним, как в трансе, метр или километр – трудно определить. При этом совершенно отчетливо ощущаю на затылке горячее дыхание медведя. Вдруг я сильно ударяюсь головой и сразу же прихожу в себя. Я выбежала по лесной просеке к телеге с дровами. Выстрелы разрывают тишину».

Описанная история выглядит на удивление кинематографично, но в такой необычной судьбе могло быть подобное. «Бледный крестьянин на телеге опускает ружье и ошеломленно смотрит на меня. Его выстрелы отпугнули медведя.

– Ты бежала впереди него как сумасшедшая, – бормочет он испуганно. – В твоем положении… Матерь Божья, спаси и сохрани!

Он крестит меня. Его короткая молитва, похоже, услышана: в целости и сохранности он доставляет меня на дачу.

Мишина мать тотчас едет со мной в Москву в клинику. Миша остается на даче; он обещает приехать, как только придет время родов».

Вскоре начинаются схватки, Ольга вспоминала, что чувствовала себя на грани жизни и смерти. «Жизнь побеждает. Так в мир приходит моя дочь Ада. В мир, в котором бушует война и заявляет о себе русская революция».

Брак Ольги и Михаила вскоре распался. Виталий Вульф пишет: «После четырехлетнего замужества она ушла от Михаила Чехова с неким Фридрихом Яроши, бывшим австро-венгерским военным, красивым, обаятельным авантюристом, обладавшим большой внутренней силой».

Михаил Чехов описал решающий момент так: «Помню, как, уходя, уже одетая, она, видя, как тяжело я переживаю разлуку, приласкала меня и сказала: „Какой ты некрасивый, ну, прощай. Скоро забудешь“ – и, поцеловав меня дружески, ушла».

Ольга о Яроше не пишет ничего, повествуя лишь, как забрала свою малышку и вернулась к матери. Ей довелось пережить в России страшные годы революционной разрухи и голода, но она выжила и все это время продолжала играть на сцене.

Но в ее судьбе назревали значительные изменения.

Согласно версии, которую в предисловии к мемуарам Ольги Чеховой излагает Виталий Вульф, она решилась переменить свою жизнь именно под влиянием Фридриха Яроша – в январе 1921 года актриса уехала с ним в Германию.

Сама же Чехова в воспоминаниях пишет, что получила в то время разрешение на полуторамесячную поездку в Германию от Луначарского, благодаря связям Ольги Леонардовны. Причем это было сложное и опасное путешествие – регулярного железнодорожного сообщения все еще не было. Единственный шанс уехать, по словам Чеховой, заключался в том, чтобы пристроиться в эшелон с освобожденными пленными: «Один-два раза в неделю идут составы с военнопленными – немцами, австрийцами, венграми и другими – на Запад; от случая к случаю они берут с собой гражданских. Муж одной из моих школьных подруг – начальник такого немецко-австрийского состава с военнопленными. Я отдаюсь под его покровительство…»

Актриса потом вспоминала, что чувствовала себя готовой к сложному пути по опасной земле (в России еще не закончилась в полной мере Гражданская война) – ей шел двадцать четвертый год, юность она считала уже прошедшей, но все же энергии и легкости было пока предостаточно. Пережитое – неудачный брак, война, революция, голод – научили ее в любой ситуации определять и выделять то немногое, что было действительно важным.