Маша вышла в ванную через час, без хвоста и, как стало принятым у нас в последнее время, вообще без всего, если из упомянутого «всего» в данный момент ничего не требовалось. Я поджидал на кухне, похлебывая остывший чай.

– Не представляешь, как я заинтригован. Кто это был?

– Мой работодатель, один из совладельцев клуба.

– И как объяснить ваше «рандеву»?

Вопрос прозвучал ревниво, но Маша не заметила, ее мысли витали далеко, а общий вид молил о покое.

– У нас с ним договор, – устало сказала она. – Подожди минуту, я сейчас приду. Если не трудно, сделай чай и бутерброды.

Вскоре разговор продолжился на кухне.

– Расскажу правду, потому что устала врать. Вру всем: родителям, Юре, себе… Если посмотреть на происходящее со стороны, будет выглядеть, что я поступаю отвратительно. Все очень сложно, но, к сожалению, так сложились обстоятельства. Константин Георгиевич молод, что редкость для большого босса, и хорош собой, но он женат, а жена ревнует его к каждому столбу. Любая измена грозит разводом и потерей репутации. Разводиться он не хочет, в браке его все устраивает, только прежних развлечений не хватает. Помнишь, я рассказывала об истории с моими некрасивыми снимками?

– История, из которой выпутывали брат и его приятель?

Маша отхлебнула чай и кивнула.

– Часть снимков попала к Константину Георгиевичу. Когда я пришла устраиваться на работу, он, так сказать, открыл все карты: заявил, что знает о моем прошлом и может испортить настоящее, но делать этого не будет. Если я дам слово один раз в неделю приходить к нему, он уничтожит оставшиеся снимки немедленно, положившись на слово.

Она согласилась?! Насколько же мы с Машей разные. И как же я рад, что моя Люба – другая.

Маша вздохнула.

– В клубе очень строгие правила, все держится на слове и репутации. Константин Георгиевич на моих глазах стер файл со снимками, и я со своей стороны тоже держу слово.

– Он мог соврать!

– Мог. А зачем? Говорю же, слово у нас выше любого документа.

– И до каких пор тебе отрабатывать эту «барщину»? До скончания века?

– Наш договор действует до моего увольнения или официальной свадьбы. Давая слово, я надеялась, что Юра устроит это быстро, и «барщина» закончится, едва начавшись. Не получилось. Поэтому я держу слово. – Маша впервые с начала разговора подняла на меня глаза. Вместо чувства вины и раскаяния я заметил в них странный блеск. – Можешь не верить, но большей частью мне это нравится. Константин Георгиевич такой придумщик… С ним никогда не бывает скучно. Каждая встреча в его офисе напоминает квест: необходимо пройти многочисленные уровни охраны, скрыться от слежки, не попасть в зону действия видеокамер, найти убедительный повод оказаться в нужном месте в нужное время… А жена Константина Георгиевича в это время сидит в соседнем кабинете. – Маша хихикнула.