– Ничего себе у тебя социальный рейтинг! Ты Мать Тереза, что ли?

– Почти, – она с упоением сделала первый глоток ледяного брюта и продолжила троллить. – Не под стать вам, политикам!

– Я не политик!

– Ой да ладно врать-то!

– Стой! Не хочу об этом говорить. Расскажи, расскажи о себе.

– Ну… Я биолог, инженер… короче, смесь всего этого, – Лера достала из кармана маленький блестящий контейнер с крохотным зелёным листочком логотипа. – Узнаёшь?

– Конечно!

Не узнать логотип «САНЭКО» было трудно, потому что споры о нём не утихали уже больше десяти лет. Зелёный листочек обманывал экологичностью, но, фактически, за ним стояла нефтянка. И хотя надо отдать им должное – за столь короткий срок эта компания стала одним из мировых лидеров в производстве «умных» лекарств, углеводородное лобби проводило модернизацию базовых производств непозволительно медленно, сопротивляясь всеми своими мазутными конечностями. За это Фонд их открыто недолюбливал.

– Значит, на нефтянку работаешь?

Видя, что собеседник недовольно поморщился, Лера предпочла поскорее реабилитироваться и как можно более расслабленно и широко взмахнула рукой, так что их подвешенный плетёный кокон зашатался и слегка прокрутился вокруг своей оси.

– Ладно-ладно! Не распространяй на меня вашу вражду. Я работаю на последнем уровне этой технологической цепочки и именно над теми идеями, которыми вы всех заразили в своём фонде. Над будущим!

Белая рубашка напротив в довольстве выпятила грудную клетку.

– Хорошо, – он выдохнул, – давай дальше! Чем ты заслужила свои 9.8, с которыми, как я помню, можно беспрепятственно входить к чиновникам любого ранга?

– Кроме двух протокольных.

– Да, кроме них.

– Это всё из-за… Хотя нет, здесь, конечно же «благодаря». Но почему-то оно не встаёт в конструкцию предложения. Пусть будет "из-за" – видимо, наши мудрые предки считали такую оценку, такое признание, бременем… В общем, это из-за моей дочки.

– Ты замужем?

– Нет, что ты! Рано ещё! – Лера рассмеялась, но тут же, подозревая различные неприятные мысли про себя в голове собеседника, посмотрела на него. – Она у меня приёмыш!

Даниил ответил одобрительным взглядом, и её сомнения развеялись сами собой.

– Ты же знаешь про зарегистрированный скачок числа… ну, необычных людей. Очень похоже, что мозг человека в определённый момент, лет двадцать пять – тридцать назад, действительно, перестал справляться с новыми объёмами информации, успевать всё осмысливать и осознавать себя в мире, меняющемся с дикой скоростью. Как это желание «закрыться в домике» передалось с генами родителей – не знаю! – Лера изобразила руками крышу над головой, снова слегка раскачав кокон. – Но факт налицо! Моё солнышко, она такая же. Индиго, если говорить псевдонаучными терминами.

– А я, как ты знаешь, один… – произнёс он грустно.

Их тайное убежище немного развернулось, открыв Морякову возможность отстранённо взглянуть куда-то вдаль за её спиной сквозь окно атриума. Не выдержав, Лера обернулась, но практически сразу озарённо повернула голову обратно.

– Думаешь об отце?

– Да, там тогда это случилось, – сказал он с грустью и указал пальцем, а потом запрокинул голову и тем же пальцем ткнул в ожоги на шее. – Кто же знал, что всё так обернётся и я тебя двадцать два года не увижу! Я ведь мелким пацаном был, а с того вечера, после твоего поцелуя обрёл крылья и ничего не боялся! Но жизнь оказалась гораздо более интересной попутчицей.

Лера задумчиво несколько раз провела подушечкой пальца по стеклянному ободку бокала, а затем придвинулась ближе, взяла его за руку и посмотрела в глаза:

– Хочешь повторим?!