Только не всё так просто. И никакого скоропалительного решения Гостомысл, едва очнувшись ото сна, не принимал, скорее, наоборот, до последнего тянул с принятием решения. «Почему? С чего вы взяли? – спросите вы. – В чём подвох?»

Судите сами. «Славяне, как пришельцы и обладатели сих народов, имели древний обычай князей не по выбору, но по наследию возводить, потому и Гостомысл оный был наследственный, как Иоаким епископ сие утверждает, что он после отца наследовал» – так говорит летопись. Переведу для тех, кто не понял. Князей не выбирали. Княжеская власть передавалась по наследству, то есть по праву старшинства. Династия! И не должна она прерываться. И это не просто традиция, которую можно было так просто взять и нарушить, это было правило, по которому и жил род. Разрешая часто и, судя по всему, умело самые сложные вопросы, славянский князь вряд ли сам стал бы нарушать привычные для всех устои в своём же собственном племени. Он уже много пожил и много чего повидал и без всякого труда мог себе представить, чем обернётся в будущем такой его странный поступок. Тем более что особо и представлять не требовалось, тут даже ум напрягать не было необходимости. Если всерьёз рассматривать вариант, при котором Вадим был старше Рюрика, то получается, что, назначая вождём своего клана прибывшего из-за моря варяга, которого он даже ни разу не видел, Гостомысл лично закладывал пороховую бочку и поджигал фитиль раздора и междоусобицы. Поощряя и провоцируя в недалёком будущем жестокую борьбу за власть между внуками. При этом он устранял от законной верховной власти своего внука Вадима, который, как и сам Гостомысл, был славянином и жил рядом с ним. В чём тут смысл? Возможно, вы видите то, чего не вижу я? Напомню, своего «любимого» внука Рюрика он ни разу в глаза не видел и понятие о нём имел самое смутное. Единственным на тот момент и самым большим его плюсом было то, что «он являлся сыном его любимой дочери». Аргумент для передачи власти в обход всяческих традиций не самый веский. Если Вадим был старше, он по закону должен был получать всё, и с такой внезапной потерей он никогда бы не смог смириться. Дед это знал и понимал, не мог не понимать. И всё одно выбрал младшего Рюрика, не имевшего прав старшинства? Странный выбор. Странное постановление. Притом слово «странный» напрашивается в этом случае практически постоянно, иного определения и не подберёшь. Оно чаще всего приходит на ум, вертится на языке, когда дело касается в летописи такого тонкого политического момента, как передача власти. Это я к тому, что эти странности не последние, есть ещё. Что заставляет задуматься. Или говоря по-иному – такого не бывает. Любой старик, любой пенсионер, любой взрослый опытный человек, подойдя к определённой жизненной черте, начинает всерьёз задумываться, что и кому он после себя оставит. А у Гостомысла было чего оставлять, на его плечах лежала забота обо всём государстве. И он это понимал, не мог не понимать. Будущее его народа зависело от того, в чьи руки мудрый Гостомысл передаст свою власть. Только от него зависело сейчас, кто будет следующим правителем, и прогадать он не мог. Слишком много стояло на кону.

Надо признать, что Гостомысл попал в довольно щекотливое положение. Старость давала о себе знать, а выбор наследника оставался открытым. Гостомысл даже и подозревать не мог, что выбор окажется столь непрост. Предугадать, что все его четыре сына погибнут раньше его, он просто не мог. Да и кто может себе такое представить? Оставались внуки. Умилу, старшую из дочерей, он удачно выдал за Годелайба, сына короля Витислава, который был довольно сильным князем и прочно держал в руках большую территорию Финляндии. То есть соседнюю землю. Понятно, что Гостомыслу был интересен не Годелайб, который проживал у чёрта на куличках, а сильный Витислав, с которым он таким образом роднился. Это был первый вклад во внешнюю политику, сделанный Гостомыслом. Но тогда это выглядело отличным и вполне оправданным решением. Ибо сильный союзник был необходим. Только иметь союзником викинга – это одно, а пускать его на свой трон, управлять своим народом – это несколько иное. Но жизнь сделала невообразимый зигзаг, и теперь именно Рюрик становился законным наследником. Вряд ли эта мысль радовала Гостомысла. Он не раз сражался против варягов, избавил от их господства славян, а теперь был вынужден привести сам викинга в свой дом и посадить на трон. Действительно, у судьбы бывают крутые повороты.