Олег открыл вьюшку.

– Не озябнешь?

Девушка не подняла глаз, только помотала головой.

– Как я погляжу, ты сраму не имешь?

– Я уже другой раз в плену… – она отвечала, но на князя ещё не посмотрела ни разу.

– А где была до того?

– Сначала в Корсуни, ещё совсем маленькая, а потом в Константинополе…

– Царьграде?

Девушка сидела, не прикрываясь, только поправляла длинные волосы, прикрывавшие груди и ниспадавшие на живот.

Олег дотронулся, и она посмотрела на него.

– Это его у вас так называют – Царьградом, а в самом Царьграде его называют Константинополем… городом Константина…

– И что?

– Уже ничего…

– А что это у тебя? – Спросил князь и кивнул на крестик.

– Это крест, на нём распяли нашего Господа, Иисуса Христа…

Князь знал, что это, но всё-таки спросил.

– А не боишься его?

– Уже нет…

Он зачерпнул ковшом квасу и отпил.

– А вот этого выпьешь, попробуй?..

Девушка пригубила и сморщилась. Князь увидел, что она собралась сплюнуть, но глянула на него и смутилась.

– Почему не пьёшь, не вкусно?

– Не вкусно…

– А что вкусно?

– Вино…

– Ты знаешь вкус вина?

– Да!

– А со мной пойдёшь?

– Куда?

– Куда я пойду…

– Пойду!

– А с конём совладаешь?

– И с луком тоже!

– А моря не боишься?

– Уже нет!

Олег потянулся всем телом, так хорош был пар, расправил плечи и вдруг ухватился за правое.

– Забыл совсем, – простонал он.

Девушка посмотрела на его плечо, большое, сильное мужское плечо и дотронулась.

– Болит?

– Болит…

– Давно?

– Давно…

– Сколько лет?

– Дак уж то ли два, то ли три…

– Из похода привёз?

– Оттуда, откуда же ещё?

– Подожди.

– Чего?

– Сейчас я приду.

– А не сбежишь? – прищурившись, посмотрел он, на его лице играла улыбка.

– Нет, – серьёзно ответила девушка, встала, подошла к корчаге и плеснула на каменья воды с квасом. Пар надавил, Олег опустил голову и прижал ладонями уши, а когда поднял, то только увидел подол длинной до пят рубахи мелькнувший под пологом.

«Сбежит! – подумал он и улыбнулся: – Не сбежит!»

Он встал и плеснул ещё и снова присел на полок, закрыл руками уши и зажмурился. А когда открыл, перед ним стояла девушка. Она снова была нагая.

«Не имет стыда! Откуда она такая?»

– Ты откуда будешь?

– Из вятичей…

– А откуда знаешь?

– Тятя сказывал… – она отвечала на вопросы Олега, а сама взяла его руку и положила ладонью себе на плечо, а его плечо стала заворачивать домотканиной, а под домотканину прежде насыпала какой-то тёртой сухой травы, трава прилипла, а домотканина уже была смочена.

– Вот так пусть будет, только сильно не шевели… Давай помогу одеться.

– Давай, – ответил Олег и опёрся на руку, которую – сильную, он это почувствовал, предложила ему девушка. – Зовут как?

– Василисой назвали в Константинополе.

На следующее утро чуть рассвело, князь снова считал, сколько добавилось ладей.

Он сидел, и на песке отмечал десятки новых, о которых ему докладывали Велимид и Фарлаф. Когда закончил, Родька подвёл вороного и составил ладони, но князь без его помощи взлетел в седло и пнул Родьку ногой, тот свалился в мелкую воду и рать загоготала.

– Может, без тебя мне и меч не поднять? – глядя сверху, через гоготание рати, прокричал князь и когда ратники успокоились, кивнул ближнему – тот подвёл Родьке лучшего из княжьей конюшни уже осёдланного коня.

Отрок исподлобья глянул на князя, отряхнул рубаху и штаны и из-под бровей глянул на девушку, та верхом была среди дружины и серьёзно смотрела на него.

«Хоть она меня не срамит!» – он закинул повод и вскочил в седло.

– Вот смеху-то! – сказал он ратникам. – Я вам!

– Ты возвращайся, – сказал Олег Василисе, она кивнула, повернула лошадь и поскакала к княжескому шатру.

«Видал, как держится, как заправский степняк!» – подумал князь и обратился к Родьке: