Этот двор был достаточно необычным, он образовывал собой «колодец», вокруг были только фабричные стены. На уровне третьего этажа через весь двор тянулся толстый провод, с тремя квадратными фонарями. На двух противоположных стенах стояли почти незаметные камеры наблюдения.

Главной и самой приметной частью двора была большая чугунная кованая лестница, ведущая на третий этаж, где наверняка во время былого расцвета этого места находились кабинеты правления и казначея. И это была бы просто красивая старинная лестница, если не ярко-синий мопед, который был пристегнут к ней серебристой цепью. Он не был старым. Напротив, он был достаточно новым и также достаточно дорогим, насколько Том мог судить. Этой вещи попросту здесь не было бы, если это место пустовало. И конечно, «волшебное» транспортное средство могло принадлежать только Ей.

От мысли об этом Том невольно улыбнулся и поднял взгляд вверх. Сегодня был достаточно пасмурный день, солнце за эти часы так и не показалось из-за кучных облаков, но, несмотря на это, Том сейчас испытывал такое невероятное тепло на душе, словно этот двор заливали лучи яркого весеннего солнца. Он прислушался, и вдруг ему показалось, что он расслышал какую-то мелодию, которая доносилась сверху.

Том с опаской поставил свою правую ногу на первую ступеньку, затем приставил левую. И только убедившись, что эта лестница настолько крепкая, что выдержит не только его, но и десяток людей с таким же весом, он стал подниматься дальше. Когда он добрался до самого верха, то оказался перед дверью, похожей на те, что были внизу, но куда новее. Она была недавно покрашенной, со старой причудливой ручкой. В нее были врезаны два современных замка, было отверстие для почты.

Том занес руку и постучал в дверь, в ответ – тишина. По-прежнему играла музыка. Том постучал снова, ответа не последовало. И только когда он трижды постучал кулаком что есть мочи, музыка резко стихла, вместо нее послышался тихий ворчливый голос и звук быстрых шаркающих шагов. Пока замки с грохотом открывались, он пытался различить что-то знакомое в этом голосе. Как только дверь открылась, он даже не успел разглядеть ее, Алисия громко, слишком громко и грубо, сказала:

– Кого принесло?!

В ту самую секунду, когда она поняла, что на ее пороге стоит тот, кого явно не ожидалось увидеть здесь, ее лицо резко переменилось. От легкого стыда она немного покраснела, две морщинки на лбу, что появились у нее от некой злобы, разгладились, взгляд потеплел, а скулы расслабились. Казалось, вот-вот и она улыбнется своему нежданному гостю, но этого не произошло. Вероятно, вместо того, чтобы добродушно приветствовать Тома, она отчаянно пыталась вспомнить, где она могла его видеть. Алисия точно понимала, его лицо ей невероятно знакомо.

– Про-сти-те. Это я не вам. Я думала это…, – она развела руками.

Сейчас Том стоял напротив нее и вспоминал, как две недели назад она точно также неожиданно появилась на его пороге, промокшая, замерзшая и растерянная. Нужно было что-то сказать, молчание явно затянулось. Иначе Алисия приняла бы Тома за редкостного глупца. Но ему никак не удавалось найти нужных слов, и поэтому он просто спросил:

– Кто?

– Да так, никто. А вы…?

– Вы помните меня? – неуверенно спросил Том, про себя умоляя о том, чтобы она дала утвердительный ответ.

– Мне… мне кажется, я вас знаю. Но никак не могу вспомнить, – Алли была очень смущена.

– Я Том, профессор Томас Хейнс. Мы познакомились пару недель назад.  Вы были у меня дома.

– А-а. (Это было самое милое долгое «А», что Тому приходилось слышать.) Тот самый, у которого я была на дне рождения, – ее лицо резко преобразилось. Она широко улыбнулась ему, глаза наполнились блеском. Но Алисия до сих пор не имела ни малейшего представления о том, что привело его на порог ее дома. – Вы тот самый парень, которому я подарила самые невкусные лакричные конфеты.