Сомнения мои по поводу Степана медленно растворялись. Может, я перегибаю палку, ведь моим родителям виднее! Я, молча, кивнула ему, и в это время вошла мама с запеченной курицей. Отец подбежал и отобрал у неё блюдо.

– Что же ты не попросила?

– Я, по-твоему, настолько слаба и стара, что не могу понести своё фирменное блюдо? – возразила мама.

На самом деле, это я готовила курицу, которую научила меня готовить бабушка, а мама только закинула в духовку.

– Нет, ты самая лучшая, сильна и юна как всегда! – сказал он и поцеловал её в лоб.

– Так уж и юна! – смутилась она и, когда раздался звонок в дверь, зрачки её глаз расширились настолько, что потемнели целиком. – Гости прибыли! Так рано? Через два часа должны были прибыть! Ты со своими словечками отвлек меня, иди лучше встречай, а не шуры-муры крутить тут!

– Как же я тебя обожаю! – сказал он и не удержался, поцеловав её в щечку, отчего мама смутилась.

Я бы хотела быть так же со Степаном, как мои родители. Они такие счастливые, хоть и разные люди. Иногда я сравнивала себя со Степаном, что у нас есть общее: это и профессия, один и тот же университет, факультет и общие интересы наших родителей. Но нормы поведения и общения у нас разные. Это значит, мы созданы друг для друга. Как мои родители.

Мама сняла фартук и бросила его папе, тот бросил на меня, и я, как пуля, побежала вешать его на кухню. Дверь отворили, я едва успела подбежать к приходу гостей и увидела за порогом двух интересных персон. Дядя, высокий и худой мужчина, со шляпой на голове и в темном облинявшем пальто и серым шарфом вокруг шеи, а рядом с ним тетя – полненькая женщина в коричневой до пола шубке, с большой обвисшей грудью, а на голове тоже фетровая шляпа, украшенная брошью из черного пера. Они вошли в квартиру, и мама прямо с порога крепко обняла тетю, еле обхватив её руками.

– Здравствуй, дорогая! Узнаю знакомые ароматы! – поздоровалась мама и, почуяв её аромат духов, сморщила нос.

– Здравствуй, дорогая моя! Наконец-то мы выбрались из всех забот и добрались до вас. Рассказывайте, как вас здесь в столице живется, а? – спросила громко она и довольно улыбнулась, снимая со вздохом туфли.

– Все наши дела и как мы здесь уживаемся, мы обсудим непременно за столом, который давно как ожидает вашего прихода.

– Я как раз очень проголодалась, в самолете такую гадость дают, мясо у них на вкус, как будто резиновую подошву съела, – поворчала громким и грубым голосом тетя.

– В самолете все готовят на быструю руку, а тут у меня всё домашнее, я два дня у плиты стояла! – приукрасила мама.

– Так уж два дня!? – захихикала тетя и, увидев меня, удивилась. – А это Камилла? Как она подросла-то, невеста наша!

Тетя обняла меня большими руками и прижала к себе так крепко, что я не могла вымолвить слово и с ней толком поздороваться. Вдобавок ещё, её духи въелись мне в нос, отчего меня чуть не вырвало. От неё исходил очень приторный аромат клубники и ванили, смешанный с коровьим запахом. Теперь понимаю маму! Затем она отпустила меня, и я еле стояла на ногах.

– Такая хиленькая, худенькая! – смутило тетю моё телосложение. – У нас бы в краю сочли бы её тяжело больной.

– Нет, просто она соблюдает режим питания! Ежедневно!

– Что-то совсем исхудала на этих режимах! – Она зашла в ванную, следом зашел её муж, и громко добавила: – Вот моя дочка ест всё, ни от чего не отказывается!

– Дояркой быть её дочери, как её мама, с таким питанием! – прошептала мама тихо под нос, раскладывая горячий салат по тарелкам, которые я невольно подавала их ей.

– А какая она сейчас здоровая у нас, ух! – продолжала хвастаться тетя и через секунду, увидав на столе еду, тут же позабыла о ней. – Как всё красиво и аппетитно! Зина, ты точно знаешь, как нужно встречать гостей!