Дронго внимательно слушал собеседника. Когда Потапов закончил рассказ, Дронго взглянул на Вейдеманиса. Тот молчал, как всегда, ничем не выражая своего отношения к сказанному. Решать должен был сам Дронго.

– У него большая семья? – мрачно поинтересовался Дронго.

– Жена, сын, дочь, внуки. Мы разговаривали и с ними. Подняли на ноги всю нашу службу. Уже успели переговорить с его заместителями в институте. Никаких зацепок. Погибшего обнаружил водитель. Он приехал утром за Федором Григорьевичем и ждал его около часа. Это удивило водителя, он вошел в дом и обнаружил, что академик убит. Сразу вызвали наших сотрудников, бригаду «Скорой помощи», работников прокуратуры. Водитель сейчас находится в ФСБ, но у него полное алиби. Всю ночь он был дома, с семьей. И утром, как всегда, приехал за Глушковым. К тому времени академик был мертв уже несколько часов. Тем не менее водителя задержали, чтобы допросить. Хотя ясно, что он здесь ни при чем. Он приехал в Жуковку только в половине девятого и никак не мог убить академика. И ничего спрятать или украсть тоже не мог.

– Почему? – спросил Дронго.

– Он вошел в дом не один, – пояснил Потапов. – Видимо, насторожило, что Глушков не отвечает на его звонки. Покойный вообще отличался пунктуальностью и никогда никуда не опаздывал. Поэтому водитель позвал одного из охранников, и они вместе разбили стекло на первом этаже, чтобы проникнуть в дом. Но главное: дверь не была заперта изнутри. Ее просто захлопнули. Глушков же обычно всегда закрывал дверь на замок, – Потапов нахмурился. – Водителя забрали в ФСБ, но это не тот след, который им что-нибудь даст. Когда водитель въезжал в ворота дачи, Глушкова уже не было в живых. В понедельник будут похороны, – еще раз напомнил генерал. – Мы просто обязаны разобраться и понять, как это случилось, кто стрелял в Глушкова, кто взял монеты. Словом, раскрыть это преступление.

Дронго поднялся, подошел к книжной полке, посмотрел на стоящие книги. Затем, словно вспомнив о чем-то, вышел в большой холл, где стояли книжные шкафы. Потапов недоуменно взглянул на Вейдеманиса. Через минуту Дронго вернулся в кабинет. В руках у него была книга с публикациями известных ученых, выпущенная в конце восьмидесятых годов. Среди авторов значился и академик Глушков.

– Интересный был человек, – задумчиво заметил Дронго, усаживаясь в кресло. – А почему вы не доверяете своей бывшей службе? Ведь следователи ФСБ уже наверняка ведут расследование.

– И прокуратура тоже, – подтвердил Потапов. Он немного помолчал. – Я думал, вы меня поймете. Если выяснится, что на охраняемый объект проникли чужие люди… Тогда во всем обвинят именно нашу службу. Мне не стоит вам говорить, что между спецслужбами всегда существовало негласное соперничество. В ФСБ были бы рады вернуть в свою структуру нашу службу охраны, и они сделают все, чтобы доказать некомпетентность нашей службы. Что касается прокуратуры, то в последние годы она была дубинкой в руках администрации президента. И там тоже множество людей, которые с удовольствием поменяют весь руководящий состав службы охраны, посадив в наши кресла своих ставленников. Можно сказать, что здесь идет крупная игра, и нас постараются сделать козлами отпущения.

– Вы хотите сказать, что преступление могло быть подстроено, чтобы обвинить именно вашу службу? – уточнил Вейдеманис, заметив молчание Дронго.

– Да, – кивнул Потапов, не глядя на Эдгара. Он ждал ответа Дронго.

– За два дня, – вздохнул Дронго. – Почему у вас всегда такие невероятные сроки, генерал? Неужели вы всерьез полагаете, что я могу справиться за двое суток?