– Я не думал, Николай Александрович, что вы решитесь сами мне позвонить, – сказал Дронго.

– Вы меня узнали? – поразился позвонивший. – У вас хорошая память, Дронго. Я не думал, что вы меня так быстро вспомните.

– Если знать, откуда я приехал и кого убили на даче в Жуковке, то можно лишь гадать, почему вы не позвонили раньше, генерал Земсков.

Николай Александрович Земсков был одним из немногих генералов ФСБ, кто уцелел в кадровых чистках конца века. Всю свою жизнь он проработал в контрразведке и, несмотря на свой почти «критический» возраст, собирался работать в ФСБ до того момента, пока не уйдет на пенсию. У него был сложный характер, но опыт и мастерство профессионала позволяли ему компенсировать недостаток проницательности и аналитического мастерства.

– Вы все правильно поняли, – буркнул Земсков, – это не совсем обычное убийство, господин Дронго. Академик был очень известным человеком. Возможно, что против него действовали террористы. И это политическая акция. Или неизвестные нам силы, пытающиеся дестабилизировать обстановку. Хотя мы допускаем, что это мог быть и грабеж, ведь с дачи пропала уникальная коллекция монет. Как бы там ни было, мы собираемся проводить собственное расследование. Я думаю, вы понимаете, что служба охраны, допустившая подобный промах, делает все, чтобы оправдаться. Но убийство произошло, а неизвестный грабитель ушел незамеченным. И совсем необязательно, чтобы вы занимались собственным расследованием. Это ничего вам не даст.

– Ваши слова я должен воспринимать как совет или приказ? – поинтересовался Дронго, ослабляя узел галстука.

– Как вам больше нравится, – ответил Земсков. – Как только мне доложили, куда поехал Леонид Александрович, я сразу понял, что он решил по старой дружбе навестить именно вас.

– А вы по «старой дружбе» решили мне позвонить? – поинтересовался Дронго. – Это ваши люди провожали меня от поселка до дома?

– Вы же умный человек, – усмехнулся Земсков. – Или вы думаете, что это была охрана Потапова?

– Не понятно, почему вы так волнуетесь? Если похитили коллекцию монет, то это существенный прокол службы охраны. Или вы действительно хотите, чтобы их служба перешла под ваш полный контроль?

– Эти глупости рассказал вам Потапов? – осведомился Земсков. – Он, кажется, забыл, что работал у нас, перед тем как уйти в службу охраны. И еще он забыл, что перебежчиков не любят нигде. В том числе и в службе охраны.

– Вы считаете свои ведомства воюющими организациями? – спросил Дронго. – И вы уже применяете военные термины? У вас расстреливают предателей? Или вы их вешаете согласно законам военного времени?

С Дронго было трудно разговаривать. Кроме логики, ему была присуща ирония. Любой разговор он превращал в насмешку над чересчур серьезным собеседником.

– Поступайте, как знаете, – у Земскова пропал всякий интерес к разговору. – Считайте, что я вас предупредил. Расследование убийства ведет прокуратура. Мы проводим собственную разработку. И я не думаю, что мы нуждаемся в вашей помощи.

– Вы попытаетесь мне помешать? – добил генерала последним вопросом Дронго.

– До свидания, – генерал бросил трубку. Похоже, он был взбешен.

Дронго положил трубку, улыбнулся и пошел переодеваться. Через некоторое время, когда он стоял под горячей струей душа, снова зазвонил телефон. Он прислушался. Включился автоответчик, но из ванной было не слышно, кто именно звонил. Выключив воду, Дронго услышал голос Потапова:

– Возьмите трубку, я знаю, что вы уже дома.

Пришлось босиком идти в соседнюю комнату. Войдя в спальню, он взял трубку и поздоровался с Потаповым.