Она направилась к двери, но мужчина перегородил дорогу.

– Пять минут. Пожалуйста. Так всем будет проще. Никто не будет от тебя ничего скрывать, иначе ты бы вообще здесь не оказалась.

Лета недовольно сжала губы в тонкую полоску и отошла в сторону. Услышав скрип, она хотела хотя бы краем глаза взглянуть на комнату, в которой скрылся Сэм, но дверь уже закрылась.

Конечно, это были далеко не пять минут. Или Лете так показалось, потому что ожидание казалось вечным. Сначала она посидела на черно–сером мраморном подоконнике, нервно поболтала ногами, затем стала ходить туда–сюда. «Академия святого Холлема»… И чему же учат в этой академии? Вряд ли основам физики.

– Пожарной безопасности, – нервно произнесла Авэр вслух.

Тяжело вздыхая, Лета направилась к концу коридора, осматривая редкие двери. Неужели кабинеты были настолько большие?

– Не хочу я спать… – послышалось неподалеку. – Отведите меня к Лею…

– Я сейчас сброшу её с лестницы! Достала! Идиотка!

– Ты кричишь громче, чем она. Угомонить.

– Её стошнило на мои новые туфли.

Два парня пытались поднять по лестнице девушку, которая еле стояла на ногах. Худощавая особа больше походила на куклу и подавала признаки жизни только своим мычанием. От прежней прически, которая, судя по всему, заключалась в тугом конском хвосте, осталось только лишь растрепанное нечто.

Опознать человека с новыми или, точнее, уже старыми туфлями тоже было просто. Смуглый молодой человек с темными до плеч волосами всем видом показывал отвращение и, кажется, еле держался, чтобы добить свою обувь окончательно.

А единственный, кто проявлял хоть какие–то признаки здравия, сразу заприметил Лету, как только она выглянула из–за стены и, скрестив руки на груди, стала заинтересованно наблюдать за данной сценой. Взгляд у парня был изумленный, немного обеспокоенный. «Кто такая?» – точно прочиталось в его светлых глазах. Это был высокий худощавый блондин, причём волосы ни капли не отдавали желтизной, как часто бывало. Лета не знала, видела ли хоть раз настолько редкий цвет в живую. Практически белые брови и ресницы парня заявили, что скорее всего это не окрашивание. Глаза у него были странного нечеловеческого оттенка, что-то между светло-голубым и фиолетовым. С такой необычной в хорошем плане внешностью можно было бы легко добиться успеха в модельном бизнесе и завести уйму поклонниц. Хотя они, наверное, уже и так имелись.

– Надеюсь, она будет в целости и сохранности? – Лета нахмурилась. Конечно, не стоило видеть в каждом парне насильника, но происходящее точно не внушало доверия. Кто знал, что у этих молодых людей в голове. Лучше она все проверит, чем будет жалеть, что решила пройти мимо.

– Мы доведём её до женского общежития и передадим соседкам. – спокойно ответил светловолосый юноша. Он прекрасно понимал, почему девушка была взволнована. – А ты?..

Интересно, были ли у тех подростков какие-то способности?

– Лета? – послышался голос Самюэля. – Что ты там?.. Иди сюда!

Скрывшись за поворотом, Авэр подошла к мужчине и прошептала:

– Там какие-то парни ведут пьяную девушку. Мали ли, что… Ты бы глянул.

– Я тебя понял. Сейчас разберусь. Пока иди в тот кабинет.

Лета направилась к заветной двери, слыша позади голоса. Хорошо, что Самюэль не проигнорировал её просьбу. Какое-никакое доверие к этому мужчине все-таки было. И если он действительно не использовал свою силу, то это особенно хорошо.

Лета затормозила у двери, не зная, стоит ли постучать или просто сразу войти. С одной стороны, её уже ждали, но с другой – банальную вежливость никто не отменял. В итоге Авэр все-таки постучалась, только сделала это слишком тихо, с лёгкой неловкостью, и, услышав хриплое "Да", открыла дверь. Сам кабинет некого Б. С. Дангана представляла собой просторную, на удивление, светлую комнату со множеством окон; по стенам были развешены многочисленные портреты каких-то очень высокопоставленных (судя по их внешнему виду) людей. Это был единственный на первый взгляд «лишний» элемент интерьера, потому что в кабинете царил настоящий минимализм. За рабочим столом не было ничего лишнего: монитор, лампа, толстая папка и ручка. Ни цветов в горшках, ни цветных стикеров, ни банальной фотографии с семьёй. Книги в стеллаже стояли точно под линейку, не было ни одной, которая бы выбивалась это беспощадного ряда перфекционизма.