Михаил вернулся скоро, приведя капитана с собой. Тут уж пришлось удивиться Сергею. Батальон Кривцова действительно проводил занятия по диверсионной подготовке. Они длились три дня – и завершились совершенно неожиданным образом. Палатка, в которой хранились боеприпасы, взлетела на воздух. Часовой, по невероятной случайности, отделался испугом, но капитан, как раз дежуривший в тот день, не преминул составить рапорт и был впоследствии весьма удивлен, отчего о ЧП, редком для ОСНАЗа, даже не вспомнили.

Через час рапорт уже лежал на столе у Сергея. Он был написан на имя Фриневского. Замнаркома читал его: красный карандаш небрежно вывел резолюцию: «В архив»…

…На следующее утро весь Большой Дом гудел. Нарком подписал приказ об отстранении полковника Кривцова от должности. В помощь группе Пустельги были приданы четыре следователя, которые начали раскручивать это невероятное дело. Вскоре Кривцов был арестован, за ним последовал бывший начальник сборов и особист батальона…

За плотно зашторенными окнами давно плавали осенние сумерки, под высоким потолком роились облака сизого дыма, а свет ламп уже начал утомлять глаза.

– Что мы имеем, товарищи? – устало проговорил Пустельга.

На столе лежали свежие протоколы. Последний из них, запись допроса Кривцова, Ахилло еще дочитывал.

– Занятная картинка, – Михаил оторвался от бумаг и почесал подбородок. – Накрутили, славяне…

– Вредительством пахнет, – неодобрительно добавил Прохор. – Раз – и весь боезапас сборов дымом пошел. И хоть бы кто проверил, чего в той палатке было!.. А ведь на Мещанской и взрывчатка та, и взрыватель…

– Верно, – кивнул Пустельга.

– Отец-командир! – Ахилло поднял руку, словно школьник, желающий ответить. – Дозвольте выступить, как адвокату дьявола…

– В каком смысле? – не понял Сергей. Михаил хмыкнул:

– У католиков при канонизации очередного святого обязательно присутствует некто в должности «адвоката дьявола» – для поисков доказательств «против». Очень полезная должность! Так вот, в данном случае…

Улыбка исчезла, Ахилло быстро сложил стопкой несколько листков:

– Факт первый. Полковник Кривцов и бывший начальник сборов – приятели еще по гражданской войне, тот мог просто покрывать дружка. Факт второй: начальник лаборатории экспертизы – тоже давний знакомый Кривцова. Халатность, кумовство – но вредительством и тем более шпионажем не пахнет…

– Ага, – не выдержал Прохор. – А взрыватель?

– Нелогично! Будь кто-либо из них вражеским агентом, он не стал бы прятать концы в воду. Зачем? Умнее затеять громкое расследование, все свалить на стрелочника… А еще лучше обойтись вовсе без взрыва. Составить один ложный акт – и поди проверь…

– Значит?.. – в рассуждениях «адвоката дьявола» была логика.

– Да ничего не значит! – Ахилло в сердцах махнул рукой. – Я вам сейчас выдам сколько угодно версий. Первое – хищение и взрыв организовал кто-то посторонний, не из хозяйства Кривцова. В лагерях всегда крутятся люди, там рыбалка шикарная… Второе – взрыватель похитили в Минске, предварительно списав по акту, а взрыв устроили для отвлечения внимания. Третье – то же проделали в Тамбове…

Карабаев явно страдал – результаты его расследования ставились под сомнение самым беспардонным образом. Впрочем, Ахилло успел заметить и это:

– Прохор! Товарищ лейтенант! Не во грех вам, да и всем нам… Против нас работает группа очень умных и талантливых врагов. У меня, честно говоря, такое впечатление, что этих дураков, и прежде всего Кривцова, нам подкинули! Как и с Корфом…

– А чего – с Корфом?.. – буркнул Прохор. Но, похоже, этот аргумент подействовал.