– Более чем. Наверное, мне озвучивать свою просьбу бесполезно…

– Кто-то в семье? Ребенок?

– Нет, моя дочь здорова. Просто невероятный случай, мое потрясение. Я недавно даже не знала о существовании этого ребенка. Но не буду больше вас задерживать.

Ирина встала, надела дежурную улыбку и начала прощаться.

– Подождите, – вдруг задержал ее руку Леон Артурович. – Расскажите. У меня есть еще время.

Ирина на одном дыхании выпалила все, что знала о неземном мальчике Сардоре. Все, что чувствовала и думала. Показала копии документов, которые взяла у Сони. Петров ее не прерывал. Слушал молча. Посмотрел, нахмурившись, на снимки рентгена и выписки истории болезни.

– А теперь давайте я скажу, – произнес он. – Я все понял. Тот ваш врач был прав: скорее всего, ребенок нежизнеспособный. Мы никогда не делали настолько усложненной операции на перегородке… А давайте попробуем. Я только поговорю с одним моим хирургом: он молодой и отважный. Если согласится – я вам позвоню.

– Я не знаю, как вас благодарить… – растерянно произнесла Ира.

– И я тут ничего не знаю. Но сказать, что на меня подействовало больше всего? Мечта матери, чтобы ее сын узнал жизнь без боли. Мне вдруг самому так этого захотелось… А я очень давно не мечтаю. Да, как я понимаю, денег у матери нет. Мне понадобится время и на то, чтобы решить вопрос с благотворительными фондами. Речь о серьезной сумме.

– Я… тоже. Сколько смогу.

– Вы столько не сможете. Поберегите ваши деньги. Если у нас что-то получится – устроите праздник своему странному протеже. Игрушки, фрукты, все, что любит. Да, обязательно несколько пар очень теплых тапочек. Ножки должны быть в тепле. Как только я решу свои вопросы, вам позвонит Игорь Сергеевич Володин, хирург, сообщит, когда сможет принять ребенка на обследование. Это будет уже в стационаре. Он и назначит операцию… Я очень надеюсь, что он возьмется. Освобожу его от других пациентов. Документы оставьте.

Соня не могла произнести ни слова. Она выслушала Ирину, опустилась на табуретку в кухне и просто смотрела на нее такими огромными, потрясенными глазами, что Ира чуть не утонула в этих синих озерах.

– Ты только успокойся, – произнесла Ирина. – Не начинай себя накручивать. Мне тоже страшно. Но и надежда появилась. Проблем до операции много, нам нужно будет ждать и готовиться. Мы сделаем так, как я поступаю, начиная работу в новой интернет-программе. Просто выполняем команды и продвигаемся вперед. Ты согласна?

– Да, – прошептала Соня. – Скажи первую команду.

– Я скажу две. Первая – расслабиться и развлечь ребенка. Затем начинать его готовить. Объяснять, что он будет в клинике, в руках очень хороших людей, что операция – это не больно. Он просто уснет.

– Меня туда пустят?

– Я рассказала главврачу о том, что вас нельзя разлучать. Но хирург будет другой. Я поговорю с ним. Да, есть и третья команда: нам скоро забирать Таисию Ивановну. Нужно купить ходунки и всякое другое: мне врач продиктовал по телефону. Это тоже вас немного отвлечет.

– Да, конечно, – Соня облегченно вздохнула: значит, до их рокового события есть еще время на другие дела. – Я все помою, постираю, придумаю, что приготовить.

– Чур, готовлю я, – заявила Ирина. – Меня именно это отвлекает от всего.

– Хорошо. Спасибо. А Сардор сказал вчера, что к приезду бабы Таси он нарисует картину.

– Это вообще блеск. Я бы никогда не догадалась нарисовать картину. Да и не смогла бы. Не говоря о том, что Таисии Ивановне нужно, чтобы нарисовал именно Сардор. Ты немного пришла в себя?

– Я очень стараюсь, – ответила Соня. – Но, разумеется, я все буду делать как надо.