Сам дом мне, к слову, не очень-то запомнился. На самом деле, я просто не люблю описывать места и людей, поэтому пропустим. Помню только, что мы пили брют, капали туда какой-то цветочный персидский нектар и прыгали голыми в бассейн. Потом лежали в огромной кровати вчетвером, соприкасаясь кинестетически телами, если виноград (испорчу романтику: с винограда меня всегда пучит, вот и тогда этот фактор смазывал идеальную картину, но это неважно) и смотрели какую-то полуторачасовую видеоинсталяцию made by Kirill на огромном экране. Там и уснули.

Утром я проснулся часов в шесть, нарисовал на листе А4 лежащим рядом маркером цветок, написал «Хорошего дня!», вызвал такси, сварил себе кофе внизу и уехал в Москву, никого не разбудив.


24-е апреля, 17:30

Сегодня я сидел в кресле, работал в Интернете, никого не трогал, и тут вдруг слышу грохот из второй комнаты. Заглядываю туда – моя огромная керамическая ваза, не помню уже, откуда привезённая, валяется, расколотая на части, на полу. Пытаюсь приписать причину падения Эдельвейс, но её нет здесь, и не было – она же спала на соседнем со мной кресле, точно.

«Когда он прячется в Белом окне, что-то разбивается вдребезги». Это фраза вдруг всплыла из глубин подсознания. Интересно, откуда я знаю её.

Поезд. Эпизод 1

Это был некий новый мир, в котором он очутился. Это мир исследователя, сцепленный долями истины, мистики, романтики и воспоминаний. Это всё, что угодно, но не настоящее. Это уже было, а возможно, всего лишь будет. Здесь мы будем встречать знакомых людей, но это не означает, что мы уверены, что они знают об этом мире. Этот ребус – уже значительно больше, чем сон, но ещё не место, куда следует стремиться. Это поиск. Поиск вопросов на имеющиеся ответы. И увязка этих вопросов между собой.

Снаружи этого мира постоянно меняются пейзажи, но ничего не видно, потому как этот шаг проходит за одну ночь. До рассвета очень много времени, но наше время постоянно крадут у нас: само время поедает себя, когда мы бесцельно смотрим на проплывающие огни, или обстоятельства, материализуясь в призраков и побуждая нас думать о несуществующем, или неактуальном для настоящего момента.

Но когда мир полностью останавливается – время теряет свой магнетизм, теряют свою значимость и прошлое, и будущее. Остаётся «суть момента». Туда этот поезд и движется.


…Сначала он открыл глаза и попытался оглядеться. Вокруг было довольно уютное купе – вернее, купе скорее походило на салон, вытянутый в длину всего вагона. Мягкие тёмно-синие кресла располагались попарно вдоль стены, проход был слева, вдоль классических поездных окон с бюджетными занавесочками, которые при движении воздуха внутри салона несколько подёргивались. Он решил, что за окном вечер. В принципе, это могло бы быть и сумеречное утро, но он представил, что это был вечер, и это стал вечер на самом деле.

Ещё не оглядываясь назад, полулежа во втором ряду сдвоенных сидений, он ощутил, что был здесь один. Обернулся. Примерно двенадцать-тринадцать рядов кресел и занавеска, традиционная чуланная занавеска из плотного материала, которая закрывала следующую секцию или что-то ещё. Она тоже чуть-чуть колыхалась, скорее не от внутреннего движения воздуха, а оттого, что поезд раскачивался. Справа от первого ряда сидений были такие же портьеры, уходящие, соответственно, в помещение справа. Планировка была несколько необычна для вагона поезда, но тогда, да и потом тоже, его это не особенно занимало.

Он поднялся. Ощущение было такое, что он выспался, но это не ощущение «выспался и сейчас утро», а «выспался и сейчас вечер». Он был уверен, что человек, живущий ночью, а спящий днём, при пробуждении испытывает более приятные ощущения. Это ощущение спокойствия и неторопливости, даже какого-то воспарения над миром. Однако важно проснуться самому, а не по будильнику или под другие звуки. Для такого пробуждения необходима либо полнейшая тишина, либо монотонные звуки (стук колес соответствовал этой цели как нельзя лучше). Он проснулся сам. На часах было 19:28, 28-е сентября, вторник.