Странная эпидемия.
Но исцелит Эол.
И притягают лицами
сути планетных дел.
Празднуют меж границами
риторы метких стрел.
Не обещайте скорого!
Отроки различат.
Славу ему – Алфёрову!
Выстоял Ленинград.
Вспышки былого трения
эргами оградят.
И воспитает зрение
Пушкинский вертоград!
10.05.2008
Фермопилы
Скромные разлучились.
Неоскорбимый класс,
где на дорогах сбились?
Тонок и вял запас.
В шахтах Вико и Маркса
замерло ремесло.
В ядах сплошного карста
разум с ума свело.
И не суды – народы.
Или удел – ничей?
Не обстоят породы
игом пустых вещей.
Горем избитый воздух.
Вот они – мглы утрат.
Действуй, пока не поздно!
Это – твоё, Сократ!
Ведомы Фермопилы.
Публику удивит!
Не сокрушайся, милый.
Символ не прогорит!
10.05.2008
Вихри
Отдохновений?
Сверхплотных сфер?
Соль надвижений
вобьёт размер.
Напор процентов
и лесть витрин.
На пациентов
печаль патин.
Замысловаты
из чёрных дыр,
на крючья ваты —
триумф рутин.
Во искаженье?
Хорош расчёт!
Но промедленье
в меня войдёт.
Не лестны тени,
и едок дым.
И вдохновенье?
На том стоим!
Огонь уклонов —
следы свежи.
Гнев легионов —
пожар межи.
Почто мы дрыхли,
росли в сосуд?
Слепые вихри
не нас спасут!
11.05.2008
Видение в Иванове
Встретились не в Египте,
ах, как хорош фасон!
Страннице в белом лифте
я отдаю поклон.
Праздники не лукавы.
Кто мне тебя простит?
На перепутьях славы
вызреет менингит.
Где вы, родные ветры,
сонники и стихи?
Славой вокруг Деметры
кружат её духи.
Схвачены в сны и фижмы.
И уж таков резон.
Профили чёрнокнижны.
Это её виссон.
Белое на зелёном,
чёрное на ветру.
Нам бы во время оно
Нерлью – и в Ангару!
Смуты времён Да Винчи?
Я обращаюсь к ней.
В наше иное «нынче»,
вестником прежних дней.
11.05.2008
Сны и звёзды
Легкомысленно простужен
кроткий отрок спит.
Он не Рюмин, не Бестужев.
В чём его магнит?
Но вопрос не ординарный
не вотще стучит.
И созвездию «Полярной»
посвящён пиит.
Что ж, ему в законной мере
разъяснил Эол:
«В поднебесной атмосфере
тёмен твой глагол.
Ты подай ему сигналы
философских чар.
Эти хрупкие порталы
не скупец черкал».
Александра дорогого
встретил Михаил,
и откликнулись на слово
хоры высших сил.
«Воля Божия над нами,
возжигайте знак».
Разлетаемся мирами,
мол, смертелен мрак.
Соискатель и паломник,
не спасут престол.
И захлопнул ежегодник
господин посол.
Нефтеносными пластами
откупил чертог!
Но данайскими дарами
не торгует Бог!
11.05.2008
Посланец
Посланец милый и далёкий,
откуда ты?
Средь одиозных одинокий
у высоты.
На недоступные пустыни
легли следы.
Твои заветные святыни —
глоток воды.
11.05.2008
Фишки
Будто бы рожки и ножки:
правильные обложки.
И притаились у вышки,
бросят игральные фишки.
Не безысходны простушки —
старые побрякушки.
Праведные людишки
благодарят излишки.
Всё подберут до крошки
администрации сошки.
12.05.2008
Воспоминание о фортепианном концерте
Тихо на летней террасе,
дождик нагрянет скоро.
Слышу печаль узора.
Эхо в забытом классе.
Бросили нас случайно,
будто бы осудили.
Наши рассудки – тайна.
Всадников возлюбили.
Мчались они по трапам.
Гордые – еле живы.
Чёрные – смяты крапом.
Белые, вы – оливы!
Клавиши – не реторты,
шествуем, други музы,
но и мизинцы стёрты
в горестные союзы.
Что неизменно строги?
Горе недомоганий,
мнимые недотроги.
Жала напоминаний?
Небо ли голубое?
Так ли оно неслышно?
Все уже после боя.
И отдыхает Вишну.
Что упросил Конфуций?
Толику благородства?
Мы не его любили
в сумерках первородства.
И не простили внуки,
если несутся плачи —
жаркие наши звуки,
то, что зовём удачей.
Или душой погоды.
Сумерки не прекрасны
падчерице природы.
И замечанья – частны.
Но и уходят годы.
Вспомнил тебя, аль Ваади,
в стане консерваторий.
Что говорят тетради?
Брошены из историй?
Как мы потом молчали.
Помнила ли об этом?
Пусто в холодном зале.
Так исчезало лето.