Эмиль дернулся, но сумел сдержать хохот.

– Похожий кто-то, думаю.

– Ладно. Что делать знаешь?

– Знаю. Плывем в разведанный пункт, стараемся не попасться американским подлодкам, там выпускаем «Краб», добываем столько редких металлов, сколько сможем, забиваем подлодку и плывем домой. Стараемся не погибнуть.

– В целом, все правильно. На вулкане когда-нибудь работал?

Игорь сглотнул.

– Только на тренажере.

– Хм, плохо…

– Ну, по всей России, насколько я знаю, всего три случая добычи прямо из вулкана. Два успешных.

– «Краб» и технологию хорошо знаешь? Лучше, чем выглядишь?

– Так точно. Знаю.

– Хорошо, если что Лада тебе поможет. Ты, – он повернулся к Эмилю, – проведи экскурсию новичку, познакомь со всеми.

– Есть.

Внутри оказалось непривычно чисто. Подлодка оказалась действительно новой, только со стапелей.

– Вы ее так назвали?

– Кого?

– ЦВС.

– Ну да, Лада, хорошее русское имя. Ладно, смотри, тут каюта твоя. Еще не все на борту, обживайся пока, вещи принеси. Вечером выходим в море.

Глава 2.

В тот же вечер громадная подводная лодка, подрагивая, медленно ползла по основному каналу в море. Выход был пробит в толще породы, ниже уровня моря, поэтому корабль уже двигался в соленой воде, аккуратно подруливая направляющими водометными двигателями.

В принципе, эта работа считалась довольно простой, и ее можно было поручить ЦВС, но морские традиции требовали, чтобы лично стоял за штурвалом капитан. В этом было и сугубо прозаическая причина. Часто из-за всех событий в последние годы, нервы высших офицеров, боевых офицеров во время походов были настолько на пределе, что в самый ответственный момент они срывались. А руководство тысячами тонн металла и композита при выводе в море делало последнюю проверку, в себе ли капитан, а если нет, то вернуться обратно.

Поскольку, работа Игоря начиналась только по прибытии на место, то весь путь туда и обратно он обычно со спокойной совестью бездельничал или спал, но даже сейчас сидел в кают-компании с двумя новыми знакомыми и смотрел на экранах, как они двигаются вперед.

Николай Иванович, офицер по ядерному реактору и Семен, молодой, но уже опытный врач, с механической рукой.

– Смотри-ка, от краев тоннеля до корпуса подлодки не больше десяти сантиметров. А он все вручную делает, без приборов.

– Ну, подстраховка работает, наверное. Предотвращение аварийного столкновения.

– Да, кажись, нет. Лада, подстраховка работает?

Из динамика раздался женский голос.

– В данный момент подстраховка отключена.

Николай Иванович посмотрел важно на молодых товарищей.

– О, как, наш капитан. Ничего не боится.

– Как бы от его лихачества худа не было. Чуть дрогнет рука, врежемся в скалу и перегородим выход из базы.

– Есть же еще резервный выход в море. А вообще да, рисковый он мужик. Я бы не посмел такого гиганта вручную вести через такой узкий ход.

Доктор взял механической рукой со стола банан и начал его очищать. Заметил пристальный взгляд Игоря и повернулся к геологу:

– Чего? Я твой банан взял?

– Нет, – он смущенно отвел глаза, – просто никогда так близко эту всю биомеханику. Знал, конечно, что она есть, но так не видел. Это как с неграми, знаешь. Умом понимаешь, что в мире есть черные люди, ну насчет Африки не знаю, есть ли они еще там, но в США точно. Знаешь, почему они черные. Но когда вблизи видишь, очень интересно, начинаешь разглядывать.

Семен хохотнул.

– А теперь представь, каково врачу с рукой такой? Ничего, привык, могу теперь фокусы показывать и операции проводить на мозге.

– И как, нервные окончания есть? Чувствуешь?

– Чувствую, но не так, как своей рукой. Другие ощущения, но привыкнуть можно.