, а также и в других источниках [Hahn 1990, p. 13, 62–63; Туччи 1930, p. 138–139; Андросов 2001, p. 25]. Но дело не только в пророчествах. Имелась важнейшая причина, по которой он является едва ли не самой почитаемой фигурой махаянского буддизма, особенно в Тибете. Среди описываемых в тибетских источниках его великих деяний, совершенных на северо-востоке в Наланде и на юге Индии, – таких как защита дисциплинарной чистоты монашества Наланды, победа во множестве дебатов с небуддийскими философами и их обращение в буддизм, опровержение искаженных интерпретаций буддизма, строительство храмов и т. д., – в глазах тибетцев имело наибольшее значение то, что он вернул человечеству из мира нагов глубинное учение Будды – сутры праджняпарамиты и дал адекватную презентацию глубинного аспекта махаянской доктрины. Но величайшая заслуга Нагарджуны не сводится просто к презентации теории пустоты. Он дал ее аутентичное объяснение на самом глубоком уровне интерпретации в контексте целостной системы махаянского пути. Пониманию этого способствуют труды Чже Цонкапы, в особенности его «Большой комментарий к “Муламадхьямакакарике”» Чже Цонкапы.

В собрании сочинений из 18 томов, оставленном великим тибетским философом и йогином Чже Цонкапой (Blo-bzang grags-pa, 1357–1419), важнейшими комментариями являются два: один – к сочинению Нагарджуны «Муламадхьямакакарика», другой – к сочинению Чандра-кирти «Мадхьямакаватара». Комментарий к тексту «Муламадхьямакакарика» известен под кратким названием «rTsa-she-ṭik-chen-rigs-pa’i rgya-mtsho» (Океан аргументов: Большой Комментарий на текст Нагарджуны “Муламадхьямакакарика”). Сам Цонкапа называл свой комментарий «dBu-ma-rtsa-ba’i tshigs-le’ur byas-pa-shes-rab-ces-bya-ba’i rnam-bshad-rigs-pa’i rgya-mtsho» (Океан аргументов: Комментарий к тексту «Муламадхьямакакарика», известному как «Мудрость»).

Текст Чже Цонкапы представляет по своей структуре предварительный раздел и систематический комментарий на все 27 глав «Муламадхьямакакарика». Предварительный раздел состоит из пяти частей:

1. Необходимость поиска таковости, реального способа существования вещей[2], и метод исследования.

2. Величие автора шастры.

3. Презентация шастры.

4. Преимущества устремленности[3] к глубинной Дхарме.

5. Описание сосуда, подходящего для получения этих глубинных наставлений.

Итак, в начале предварительного раздела своего комментария Цонкапа раскрывает значение данной индийской шастры для понимания философии срединного пути и характеризует ее место среди текстов мадхьямаки. После выражения слов почтения, обращенных к Манджушри, Нагарджуне и учителям линии преемственности глубинного учения Будды, Цонкапа дает экспликацию смысла самого названия текста Нагарджуны. Он подчеркивает, что слово «мула» (rtsa), которое содержится в санскритском названии, указывает «на то, что этот текст есть основа всех шастр мадхьямаки, подобный телу, и он не является лишь некоторой частью [мадхьямаки, а содержит полное и совершенное учение]» [Tsong khapa 2012, p. 16]. Учитывая такую характеристику комментируемого Цонкапой текста, мы можем судить также о том значении и масштабе влияния, которое имел текст самого Цонкапы для распространения в прошлом аутентичной интерпретации мадхьямаки в Тибете и монгольском мире, а также для современного понимания философии срединности и номинальной логики пустоты (stong-pa-nyid). Тем более что данный труд Цонкапы не является лишь непосредственным комментарием к тексту «Муламадхьямакакарика», а вовлекает в рассмотрение множество сутр глубинного учения