– Я знаю. Он нашел канал, по которому мы скачали всю информацию.
– Не, не только. Он там и заикаться отучился. Только теперь сипит.
Младший, не поворачиваясь, возился со Свити. По его резким движениям было видно – он рассержен.
– Как думаешь, Информатор, что больше дзайчинкам нравится – когда хлопец заикается или сипит?
Младший вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
– Зря вы с ним так, – осудил Информатор, – он ведь работал над своим голосом. А изменение тембра голоса усиливает харизматичность. Делает характер более сильным.
– Я и так его более сильным сделаю. Махнем с ним в Канаду. До весны на озерах отсидимся, а там на гризли пойдем. И на барибала. Как только наша птуша вспомнит то, что должна. А если братчык[18] маме шкуру барибала привезет…
– Сойдите с красной дорожки, – перебил Информатор.
– Што?
– Вы стоите на красной дорожке. Я просил ходить только по зеленым полоскам ковра.
– У тебя столько тараканов в голове, что всех и не упомнишь. Отвяжись.
– Сойдите!
– Да плевал я на твои красные дорожки!
– Вот именно! Вам плевать на мои просьбы, потому что вам плевать на меня! Вы спокойно говорите, как отправитесь на охоту, при мне!
– А что такого?
– Вы не предполагаете, что мне, инвалиду, будет неприятно это слышать!
– Да плевал я на твои чувства! И на тебя тоже!
Тот не ответил.
– Эй, – позвал старший, – Информатор… Ты што? У тебя приступ? Где лекарство! На тумбочке? Нет? На кухне? Да не плевал я, не плевал. Все, при тебе – ни слова про охоту.
– И с красной дорожки сойдите, – упрямо прошептал Информатор, как только обрел возможность говорить.
III
Через пару часов ребята вышли из Катиного подъезда.
– П-подведем итоги, – пробубнил Маркиз, и на этот раз ребята внимательно его слушали.
– Катины р-родители п-предполагают, – продолжил Маркиз, сверяясь со своими записями, – что дочь могла уйти в п-поход с друзьями-биологами. Поскольку однажды она сбежала в экспедицию по с-спасению…
Он пролистнул блокнот.
– Орланов-белохвостов.
– Было дело, – подтвердил Миша, – если Катя что-то решает, она не всегда считает нужным объявить об этом окружающим. Помню…
– Слушай, ты, специалист по Катиному характеру, мы с тобой поговорим попозже, – оборвал его Мак. – Маркиз, что еще?
– Да в общем-то все. Версию о похищении они отвергают. В милиции она заявлена п-просто как пропавшая.
– Понял. Теперь обратимся к специалисту. Который мог бы стать свидетелем, если бы не бросил Катю одну с морской свиньей.
Миша побелел, потом покраснел и опустил голову.
– Где ты ее оставил?
– За нашим домом – детский садик. Ей надо было выпустить Свити на траву, и я предложил…
– Пошли в садик. А ты, специалист, вспоминай, в каком именно месте детского садика ты оставил Катю.
Но была суббота, и ворота садика оказались заперты. Мак потрогал тяжелый замок и хмуро посмотрел на Мишу.
– Вон там, – показал тот через прутья, – мы стояли возле люка. Потом начало моросить. А Свити потерялась. Я предложил ее найти. Катя отказалась…
– Если бы на твоем месте был я, Катя бы не отказалась, – проворчал Мак.
– Так и знал! – не выдержал Миша. – Она тебе нравится!
– Да мне все равно. Просто в жизни не стану слушаться девчонку.
– Катя не просто девчонка! Она… Необычная.
– Да? И ты допустил, чтобы ее, такую необычную, украли?
– Да ее, может быть, вообще не украли! Она, может, в поход ушла!
– Интересно, – пробормотал Маркиз, – что лежит вон там, у бордюра? Что-то н-необычное.
Мак и Миша перестали спорить и уставились на бордюр.
– Ну? – усмехнулся Мак, – кто из вас, умников, готов перелезть через забор ради необычной девочки?
– Я, – сказал Миша.
– Застрянешь, – поддел Мак.