Черный волк считался очень редким и в тоже время опасным животным, он превосходил своего серого собрата размером, он был больше раза в полтора. Март стоял и смотрел как к нему приближается Волчья Стая, они продолжали, что-то кричать, но он не слушал, его переполняли чувства злости, обиды и отчаяния, сорвавшись с места он побежал в сторону леса, с его глаз текли слезы, за своей спиной он услышал смешки этих тварей, он их ненавидел всем своим сердцем, Март бежал и бежал, за его спиной уже давно скрылась деревня, но он продолжал убегать, совсем недавно он был готов к смерти, от которой его спасли неизвестный голос в гробнице, а потом и брат в их, теперь уже бывшем доме, но сейчас он не готов, теперь он не сдастся никогда, он пообещал это самому себе и продолжил бежать.

Вильгельм сидел на поваленной, вековой сосне лениво ковыряя снег, подобранной веткой, этот снег ему уже порядком осточертел и занесло же его в эту глушь, – негодовал маг, – ещё этот неугомонный Фауст, так или иначе преследующий его, как только он не пытался запутать свой след, глава ордена неустанно следовал за ним и лишь воспользовавшись порталом, он смог на какое-то время сбить столку преследователей. Колдун тяжело вздохнул, это была всего-лишь временная передышка и он это знал.

– Неужели у него нет никаких больше дел, – маг выругался и выбросил ветку.

Вильгельм поднялся на ноги и черная хламида, окутывающая его тело, мягко колыхнулась на ветру, она была обтянута кожаными портупеями, с ремней которых свисали мешочки, амулеты и склянки. Поверх хламиды был накинут полушубок из овечьей шкуры, руки были обтянуты перчатками из черной кожи, а его лицо скрывал шарф, которым он обмотался, то-ли прячась от холода, то-ли от посторонних глаз. Из-под глубокого капюшона, полностью скрывавшего его черты лица, ярко сверкали его глаза. Зеленые, почти нечеловеческие, источающие магическое свечение, пылали два изумруда. О возрасте, цвете волос или даже истинной сущности некроманта, оставалось только догадываться.

Оглядевшись по сторонам некромант поднял с земли короб, который уже успело присыпать снегом, и взвалил себе на спину, продев руки в крепления из обычной веревки, таким образом позволяющий оставить их свободными, зашагал в сторону, откуда доносился запаха смерти, что-что, а этот запах он знал, как пекарь знает запах свежевыпеченного хлеба. Ему уже надоело таскать за собой, этот неудобный ящик и он предполагал, что обзавестись слугой он сможет, идя по запаху и пусть уже слуга таскает эту ношу, не пристало магу, вроде него, утруждать себя подобными тяготами. Сумерки уступили место ночи, когда впереди замаячили очертания деревушки.

– Да тут как на кладбище, – удивился маг, чувствуя скольких людей тут забрала смерть, – и ни единой живой души поблизости то, что нужно, маг приободрился и ускорил шаг. Деревня его встретила тишиной, тут и там лежали мертвые тела местных жителей, маг шел рассматривая трупы,– очередная деревня павшая от рук разбойников и сколько еще таких мелких деревушек навсегда исчезнет с лица земли,– размышлял Вильгельм, продолжая искать то, что ведомо только ему,– герцоги империи позапирались в своих замках и их не волнует судьба обычных крестьян, тем более в таких поселениях, расположенных где-то в глуши, у деревни не было шансов против многочисленной банды вооруженных разбойников.

Вильгельм остановился у тела молодого парня, погруженный в свои мысли, он и не заметил, как прошел всю деревню, из тела юноши торчали два древка стрел, оборвавших жизнь, этого молодого человека. Маг склонился над телом, провел по спине убитого парня и ощутил боль, злость и тревогу.