– Да есть у меня лодочка, маленькая только, на 200 килограмм грузоподъёмности, и борта невысокие. И дно не надувное, возможно, будет заливать волной, но одного хорошо удержит.

– Ну, тогда давай.

– Ты, что ли, поплывёшь?

– Конечно, раз вы отпускаете и даёте лодку.

– А как же «труба»? Говорят, она не проходная, там столько больших валунов и течение, да я пошутил.

– Нет уж, назад хода нет, сказал значит сказал. Давай свои плавсредства.

– Да там ещё туристы на плотах пару раз гибли, ты что, того, я пошутил.

– А я не шучу, домой хочу, детей хоть повидать и жену.

В общем, я срочно начал собираться в неизведанный путь. Видно, вскоре все уже знали, что я решил плыть. Ко мне подошёл каротажник Сашка Антипов. Он был немного выпивший.

– Да ты, что, точно можешь управлять лодкой?

– Конечно, у меня дома два челна было у отца. В них не каждый мог усидеть, не то чтобы плавать, а я на них Десну переплывал и дружка перевозил. А ширина Десны у нас не менее 100 метров. А то и все 150. А тут резиновая лодка, такая устойчивая, и чего ей разбиваться о скалы, там воздух.

– А продырявят камни?

– А у меня клей есть.

– А меня возьмёшь? Мне тоже домой надо.

– Если сильно хочешь, собирайся, в нас наберётся ну 170 кг, а лодчонка-то на 200.

– Да у меня всё собрано, только поесть с собой взять. Я на тебя надеюсь, я управлять не могу, ни разу на резинке не плавал.

Я тоже ни разу не ходил на резинках и немного побаивался, а тут всё-таки напарник, живой человек. И я, конечно, ему ничего не сказал о своём опыте и о знании реки. Он только спросил:

– А ты слышал про «трубу» и гибель людей?

– Конечно, слышал.

– Тогда я с тобой, я мигом соберусь.

В общем, мы отчалили. Дно у этой лодчонки было не надувное. Так что рюкзаки выдавливали прогибы дна. Когда отчалили, закрапал моросящий дождик.

И, конечно, на первом перекате у нас в лодке появилась вода от волны и продырявленного дна гребенкой алевролитов. Сашка уже набрался страха, видя, как я еле отворачивал лодку от камней.

– А говорил, я могу, – упрекал он меня, – знал бы, не поехал.

– Да ты не дрейфь.

– Да мне плевать, я не трус.

Он достал бутылку, «догнался».

– Вези куда хошь. Смотри, что будем делать? Хлеб весь намок, раскис. Да ладно, ещё лучше закусывать.

Клеим лодку. На дно стелим три жерди, их закрепляем тремя-четырьмя поперечными палками, чтобы они держали форму дна и не прогибались от рюкзаков и ног.

Я разжёг костер на дожде, заклеил дырочки, и он не разочаровался в моём авторитете. Под зады нашёл дощечки, которые положили на баллоны лодки. Теперь волна через лодку, проходящая на пояс, налетала редко. Кроме того, я вырубил шесток, и наша лодчонка пошла увереннее. В общем, приключений было много. На перекатах волна залетала в лодку, проходила по нашим ногам и поясам и вылетала за борт. Но Сашка не роптал, только говорил, что вода холодновата, мать её за ногу, «догонялся» водкой и перестал реагировать на валуны и скалы.

– Я на тебя надеюсь, Петруха, мы доплывём, конечно.

К ночи мы дошли до охотничьего барачка на левом берегу реки, на устье ключа Мирного. Обсушились, переспали в тепле. Утром дождь продолжался, вода поднялась и скорость течения резко поднялась. Мы продолжили свой путь, водка у Сашки ещё оставалась, и это его примирило с волной и мокротой с неба. Приключений было много, но я не боялся, и мы уверенно пролетали между камней и огромных отполированных валунов в так называемой «трубе». В одном месте видели на берегу остатки плота.

На нём был шест с надписью на прибитой дощечке «Мы победим тебя, Арму».

Пару раз отталкивались от скал, под которые вода несла нас с крутого переката и под скалы, нависшие гротом или пещерой. Резинке это не страшно, а моторку бы раздавило точно.