– Проходите! – она вернулась в дом, пропуская нас. Я, дождавшись когда пройдут все, оглянулась и вошла сама, едва я переступила порог, как в лесу хлынул дождь. Окончательно смывая все наши следы…

Прикрыв дверь, которая даже не скрипнула при этом…

– Снимайте обувь, ставьте сушиться к печи, она еще долго будет теплая! – скомандовала старушка.

Я первая подала пример, сняв ботинки и носки, приставляя их к глиняному боку. Носки повесила на небольшую веревку весившую тут же.

– Как вас зовут, и как нам отблагодарить вас за приют? – я присела на низкую скамью, достала из саквояжа кусок ткани, растерла ноги и укутала их, чтобы согреть.

– Мое имя? – хлопотавшая по избушке женщина замерла. – Оно очень длинное, но я привыкла к тому, как сократил его мой покойный муж. Уцкахарти – Хартия!

– Благодарим вас! – я склонила голову, моему примеру последовали девушки.

– Надо же, – она разлила по кружкам травяной сбор, – пять принцесс высших родов, из чужого мира, кланяются безродной старухе. Неужели дожила до того времени и наконец-то в этот безумный мир пришли перемены?..

– А должны были? – я встала и подошла к столу, взяла кружку и принюхалась, определяя состав трав. Хороший противопростудный сбор. Вспомнила, что с обеда оставляла запас еды, достала кулек развернула и положила на стол. Делясь с хозяйкой дома, затем раздала кружки девушкам. Они тоже достали свои запасы, делясь со всеми.

Хартия взяла только кусок хлеба, принюхалась к нему и отщипнула немого и положила в рот. Ее глаза закрылись, она чмокнула губами.

– Давно я не ела хлеба… Это дар от души, греющий меня словно огонь. Позвольте, я оставлю его весь себе? – она посмотрела на меня, прижимая ломоть к груди, старыми, худыми руками.

– Конечно, может еще? – я переглянулась с девушками.

– Нет! Мне и этого достаточно! – она качнула головой. – Вы ешьте, здесь вы в безопасности, тут вас не найдет не один волк. Для них это запретная территория. Ешьте, и вон лежанка, а я у печки на топчане устроюсь.

– А почему запретная? – я с удовольствием умяла свою порцию и теперь чувствовала сильную усталость.

– Так решили боги. Бояться оборотни сюда свой нос совать. А завтра на рассвете я вам укажу путь, но у каждой он свой! – она завернула кусок хлеба в кусок ткани и убрала на полку.

Мы начали укладываться на звериные шкуры, прижимаясь к друг другу, начиная согреваться. Я легла крайней, почему-то решив, что смогу, если что попытаться защитить всех.

– Вы провидица? – спросила у старушки.

– Когда-то была ею, думала дар оставил это тело, все ждала, когда смерть заберет меня. А оказывается, должны были прийти вы, чтобы напомнить мне о долге и клятве. Спи дитя… тебе столько предстоит дел и хлопот! Но знай у тебя все получится, главное доверяй сердцу своему!

– Я хочу найти маму… – глаза слипались.

– Найдешь, обязательно! Сила твоего духа, упорство, приведут тебя туда куда нужно, – голос старухи раздавался, словно издалека. – Ты спи, я пока нашепчу вам путь, для каждой он будет свой.

Мне снился лес, я бегу, но не от страха, а соревнуясь с волками. Смеясь, легко перепрыгивая пни, рвы. Вот я вижу дорогу, словно пленку перематывают, в памяти легко запечатлеваются указатели, яркие приметы, которые указывают путь. Вот замок в горах, я оказываюсь на пороге, и встречает меня мама… Ее губы шепчут: – «Прости, я не могла его бросить…».

– Мама! – тихо вскрикнула я, зажимая рот и испуганно оглядываясь. Я сидела на кровати, девушки тоже уже начали просыпаться. Потом поняла, что мы все там же, в лесной избушке. – Нам пора, скоро рассвет, лес в тумане, поможет нам выйти из него незаметно.