– А у меня такой талант, – выдала Ангелина тихо, понимая, что допустила ошибку.

Конечно же, не стоило бездумно тыкать в незнакомца пистолетом.

Был же другой вариант. Был! Почему не сделала? Да она сама все сказала, талант у нее такой – тупить и злить всех вокруг. А талант, как говорится, он ведь как Божий дар, захочешь, а не пропьешь.

– Люди величайшие монстры из всех. Порой я сам задаюсь вопросом, зачем я вообще из кожи вон лезу, спасая вас, глупых обезьянок, – продолжил мужчина, совсем не обращая внимания на фразу Ангелины, – Мне не в чем сознаваться, вчера я отдыхал на замечательной планете с замечательными людьми, а теперь ты хочешь меня подстрелить, – незнакомец смотрел девушке в глаза с явным вызовом, – А знаешь что, давай. Выстрели мне прямо в мозг или сердце, выбирай любое из двух. Стреляй, если тебе полегчает! Убивать это все, что вы умеете. Давай, вперед, не стесняйся! Докажи мне, что самый главный злодей во вселенной был прав насчет людей, – он одернул свою куртку и раскинул руки, как распятый.

Ангелина напряглась и сцепила зубы. Хоть слова были слишком обидными, но за этой пеленой ненависти девушка видела горе и отчаяние, что-то произошло с ним, что заставило его так ненавидеть людей. Но, как бы то ни было, с таким настроением этого мужчину оставлять без присмотра не стоило, ведь именно гнев обычно толкает на необдуманные и жестокие поступки. Может кто-то решил отомстить ему за что-то? За что? Да всегда найдется за что и кому мстить. И вот теперь мы имеем озлобленное создание, которое явно может сорваться и натворить дел. Или уже натворил. Охотница нахмурилась, все еще не решаясь выстрелить. Вдруг это была минутная слабость из-за того, что она по своей привычке нечаянно нажала на самое больное. А может перед ней и правда был убийца, который решил излить душу, как в самых лучших американских фильмах, перед тем, как нанести финальный удар.

– Что? – брюнетка прищурилась, сдерживая эмоции, – Глупых обезьянок? Мы одни боремся против тех, кто пытается нас убить! Да, мы учимся убивать, ведь уговорами нечисть не проймешь! Или что нам нужно? Сложив лапки сдохнуть? Дать им шанс победить и выжить нас? Ну уж нет. Только через мой труп, – гордо сказала охотница, чуть заметно приподняв голову и выражая полную решимость.

Она сейчас будто отстаивала совесть и честь всего человечества. Нет, они не такие злобные, черствые и бездушные, коими их рисует этот мужчина напротив. Ангелина еще сильнее сжимала оружие в руках и боролась с желанием выстрелить в этого наглеца.

– Судить нас никто не смеет! Мы умеем любить, ценить. Мы так же плачем, когда нам больно. Мы тоже теряем любимых, и нас изнутри так же поедает это чувство. Кто дал право нас судить? Нас эти самые злодеи загнали в клетку, натравливают друг на друга, заставляя наплевать на нормы морали и приличия. Они сидят в стороне и смотрят, как мы по их воле сходим с ума, а потом… А потом смеют делать выводы? – Лина сделала шаг вперед, сокращая расстояние между мужчиной ею, – Не смей судить о людях по некоторым индивидуумам. Даже по мне. Но если не будет таких, как я, остальные, которые добрые белые и пушистые, погибнут!

Но мужчина только закатил глаза, словно все, что только что выдала Ангелина – бред маленькой девочки. Так смотрят родители на своих маленьких детей, когда они рассказывают историю про уже всем надоевших единорогов и планы на них покататься. Лина видела этот мир только в черно-белых тонах, добро и зло, свет и тьма. Никаких середин. Ах, знала бы она, что на глазах этого мужчины, который в этом времени называл себя Лексом, дракон помогал полиции расследовать очень странные дела. Или как Лекс и его подруга-ведьма пытались спасти мир от нашествия призраков. Столько прожито, столько пережито, столько потеряно… и ради чего? Ради этих людей, а они… Вон, тычут пистолетом в лицо и ругаются громко. Лекс тяжело вздохнул.