Самойлова лишь кивнула. И, как только захлопнулась входная дверь, я запустил нетронутый бокал в стену. Осколки разлетелись по всей кухне, а остатки напитка растекались кровавым пятном.

Каждое наше прощание сопровождалась битьём посуды. Традиция, мать его…

– Это обязательно? – недовольно спросила Самойлова, сидя в моём кабинете.

– Да, Наталья Игоревна, это ведь собеседование, – серьёзно ответил я, пробежав глазами по её портфолио. А разгуляться было где, учитывая, что внушительный список мне был известен, благодаря широкому кругу знакомств. Так или иначе, я присутствовал на мероприятиях, которые раскручивала Наташа.

Самойлова недовольно поджала губы и, чтобы отвлечься, по всей видимости, стала осматриваться.

Пока она изучала антикварный шкаф, я бросал на неё задумчивые взгляды, делая вид, что всерьёз зачитался её подноготной.

Она с неподдельным интересом осматривала обстановку моего кабинета. Каждое движение, будь то поворот головы или прикосновение её тонких пальчиков к коротким волосам, гипнотизировали. В голове пульсировало осознание, что мне хочется запустить пальцы в медные волосы и сжать их у корней, а потом… Выдохнув, я с огромным усилием воли подавил в себе влечение.

– Заинтересовала горка? – я сжал челюсть и мысленно материл себя.

«Что ты несёшь?»

– Что?

– Горка, – кивнул в сторону шкафа для документов.

– Да, своеобразный предмет мебели, – неуверенно промямлила она, изучая причудливые формы антиквариата, который мне достался от матери.

– Итак, – кашлянув, продолжил "издевательство" над подругой. Ведь было забавно строить из себя сурового начальника именно с ней. Собеседование, которое я сдуру решил проводить, было ничто иное, как способ потроллить Наташку. И заодно, разузнать причины её увольнения, чтобы уверенно закрутить гайки Гаврилову. Но всё пошло явно не по намеченному плану.

– Наталья Игоревна…

– Да хорош, Джексон! – воскликнула Самойлова, не выдержав этой клоунады.

Я спокойно закрыл папку и отложил её в сторону. Нажав на кнопку селектора, попросил Милу принести нам кофе.

– Что-нибудь ещё, Евгений Анатольевич? – раздался вежливый голос помощницы.

Реакция моего нового пиар-менеджера не заставила себя ждать. Наташка цокнула и отвернулась. И только за этот жест рыжей вредины, я хотел наказать её.

– Нет, – скользнув взглядом по пульсирующей венке, что билась через фарфоровую кожу тонкой шейки её обладательницы, я почувствовал прилив возбуждения в паху.

«Что за чёрт!»

Зелёные изумруды сверкнули приманивая. И я понял, что девушка застукала меня за откровенным любованием. Ната выглядела сногсшибательно. Строгий брючный костюм ярко-зелёного цвета словно зажигал звёзды в без того ярких глазах девушки. Нежно-розовая помада, едва заметная, так и манила слизать её. Хоть я и терпеть этого не мог.

Наши гляделки прервала Мила, вошедшая с подносом, на котором стояла вазочка с печенюшками и двумя чашками ароматного кофе. Помощница грациозно проплыла мимо подруги, не обращая внимания на язвительность во взгляде будущей коллеги. Наташа явно собиралась что-то ляпнуть, но сдерживалась. Изо всех сил.

– А вы с ней на этом столе тоже шпёхались? – брезгливо указав на длинный стол для совещаний, спросила Наташа, как только дверь за Милой закрылась.

– Мы не… – нахмурился я, чтобы понять смысл сказанных ею слов, – Что делали? – переспросил я.

– Шпёхались, – твёрдо ответила мне рыжая, а я не удержался и разразился диким смехом.

– Что? Что за слово? – сквозь слёзы пытался спросить, но ещё больше смеялся. – Тебе что пятнадцать ?

Самойлова улыбнулась, пожав плечами. Затем поднялась и, засунув руки в карманы брюк, прошлась по кабинету, деловито хмыкая. Будто что-то отмечала важное для себя.