Оставалось побеседовать с матерью погибшей девушки. Собравшись с мыслями, Василий сделал попытку задать ей интересовавшие его вопросы, но это оказалось невозможно, поскольку она явно была не в себе.

Зато соседи охотно пояснили, что Нина должна была приехать домой только сегодня утром на первой электричке, поэтому мать вчера ее не ждала.

Все в этом деле наконец-то начинало становиться на свои места, поэтому Кутепов по-быстрому закончил заполнение документов и проследовал в сельсовет. Из комнаты председателя он позвонил начальству в районное отделение милиции и подробно доложил о случившемся и о результатах проведенного им осмотра места происшествия.

– Виктор Сергеевич, когда можно ожидать приезда оперативно-следственной группы? – задал в конце доклада главный для себя вопрос участковый.

– Василий, слушай, тут такое дело… Никого сейчас нет. Все уехали на срочный выезд. У нас тут в райцентре цыгане устроили поножовщину с местными, поэтому группа освободится не скоро, а областных я беспокоить не хочу. Раз уж ты уверяешь, что это стопроцентный несчастный случай в чистом виде, может, тогда ты сам все оформишь? А завтра к утру все бумаги привезешь к нам и передашь дежурному следователю. Я думаю, всем так будет удобнее. А труп в любом случае отправляй в судмедэкспертизу… Да, и не забудь съездить к егерю в кабаний заказник – с этими кабанами нужно принимать какие-то срочные меры, – строгим голосом добавил майор Кошкин.

– Так точно, – ответил старший лейтенант Кутепов и повесил трубку.

«Вот почти и все дела», – облегченно вздохнул участковый, все мысли которого сейчас были заняты лишь одним вопросом: как можно скорее опохмелиться. Сходив к машине, он достал заранее припасенный личный фотоаппарат и детально «отщелкал» место преступления и тело жертвы с разных ракурсов. «Раз такое дело, возьму на себя и работу криминалиста. Лишь бы побыстрее разделаться со всем», – хмуро пошутил сам с собой Василий. С каждой минутой он чувствовал себя все хуже и хуже. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, а во рту было так сухо, что язык стал напоминать ему наждачную бумагу.

С большим трудом дождавшись прибытия сантранспорта и окончания погрузки тела, Кутепов поспешно запрыгнул в милицейский «уазик» и, несмотря на совершенно разбитую деревенскую дорогу, на максимальной скорости помчался на заимку к егерю. Все эти проблемы с кабанами, честно говоря, его волновали очень мало. Значительно больше занимало его мысли то, как бы поскорее вернуться домой и в срочном порядке «поправить здоровье».

Мишка и Лешка были друзьями с раннего детства. Они жили в одном доме, только в соседних подъездах, а когда подросли, то и в школу пошли тоже в одну, да еще и в один класс. Даже за партой мальчишки всегда сидели исключительно рядом друг с другом. Им сейчас было по двенадцать лет, и внешне они были очень похожи друг на друга: невысокие, худощавого телосложения, светловолосые и с удлиненной челкой на левую сторону. Оба были большими поклонниками футбола и рок-музыки.

Правда, магнитофон был только у Лешки, так как его отец хорошо зарабатывал в «горячем» цеху на сталепрокатном заводе. Там за тяжелый труд и вредные условия работы труженики всегда получали высокие заработные платы. Поэтому, когда сыну стукнуло двенадцать лет, Лешкин отец подарил ему его давнишнюю заветную мечту – магнитофон «Весна». Лешка был горд и счастлив, а Мишка втайне завидовал другу. Но музыку в свободное от учебы и других дел время приятели практически всегда слушали вместе.

Вот и теперь, когда наступили летние каникулы, Лешкин отец смог достать две путевки на третью смену в пионерский лагерь, и друзья, конечно же, поехали туда вдвоем. Время в пионерском лагере протекало быстро и беззаботно. Немного утомляли утренние и вечерние линейки и всевозможные строевые смотры и конкурсы, но в целом все было просто замечательно. Особенно ежедневная игра в футбол, от которой друзей было невозможно оторвать.