– Мне вот интересно ты всегда такая или это только со мной?

– Какая?

– Даже не знаю, расскажи о себе, о своем клане. Я хочу знать кого беру себе в жены.

– Хорошо, но сначала ты расскажи, как погибли мои отец и братья, – она повернулась к дракону и подняла глаза, не опуская взгляда черных глаз, не отводя их. Дерик задохнулся сначала от злости на эту женщину, потом понял, что она не отступит, и ему придется или ее сломать или медленно ее приручать к себе. Он уже хотел ее бросить на кровать и сорвать на ней свою ревность, злость на ее непокорство, на ее гордость, спокойствие, но увидев глаза, в которых была не злость, не гордость, а просто печаль, печаль женщины, дочери, сестры, желающей знать правду. И весь пыл пропал, пропало даже желание ее поцеловать, сломать ее крепость, слышать ее стоны и крики, почувствовать себя в ней. Он отступил на шаг назад, разрывая расстояние между ними и убирая руки за спину.

– Они были сильными воинами, но не приспособленными в войне с драконами. Ваша магия хоть и сильна, но они ничего не могли сделать с драконом, который сжигает огнем не только тела, но и металл, который одет на эти тела.

Дарая улыбнулась одними губами: – Отец всегда говорил, нет ничего не возможного, и сам же это правило нарушил.

Дерик опустил руки на ее плечи, худенькие толи от недоедания, толи от того, что она не может отпустить эту боль, но эту женщину с каждым днем ему хочется все больше и больше, и немного встряхнул: – Забудь и живи дальше. Твой мир с их смертью не кончился, он только начинается.

«Забыть? Может мне забыть и то, что я сама спалила свой замок и сама же, своими руками убивала свой клан, пытаясь вспомнить, что эти люди со мной делали? Но хоть я ничего не помню, мое тело может многое рассказать о тех днях. Значит, я никогда не забуду, я буду помнить вечно».

– Конечно. Я постараюсь, – ее улыбка озарила ее лицо, но не глаза.

Дерик увидел только улыбку ее губ, но глаза, там стояла боль. Ну что ж придется пока смириться, он постарается унять ее боль, от потери родителей, семьи, эта боль сильна, но ведь и она проходит: – Нас пригласили в императорский дворец. Мы вылетаем завтра на рассвете.

– Почему я?

– Потому что ты моя невеста, и император хочет увидеть ту, которая согласилась стать ею, – его руки все еще держали ее плечи, а в ее глазах появился интерес, – Так что готовься, завтра ты должна быть покорной и смиренной, а не диким кроликом с колючками.

– Интересное сравнение.

– Вот и отлично, – отпуская ее.

Дарая смотрела в спину дракону и думала, она полетит на нем или ей предложат другого самца, в роли ездового. Может решить все одним разом, сидя верхом на нем, она может убить двоих, себя и его, сломав ему крылья, шею, ведь дракон просто зверь. Но что это даст именно ей? Свободу, она обретет свободу, нет, она умрет с ним, вместе… А что будет с миром ее клана? Ничего, придет другой Палач, будет другой император.

«Нет, нужно действовать иначе, тоньше. Императорский клан, столица моего мира, значит, я знаю дворец, я помню там все. Я должна попытаться найти тех, кто выжил, чтобы спасти. Спасти всех».

***

Дракон шел по замку, и вслушивался в свое сердце, что для него эта пигалица, почему его так тянет к ней? Остановившись у невзрачной двери, он прислушался, две девушки тихо обсуждали Дараю.

– Ты бы видела ее тело, там шрамы, ожоги. Мне так жаль нашу госпожу, ее магия она видна, представляешь, я видела под кожей пылающую кровь, черную кровь.

– Тогда кто же она?

– Не в этом дело, я помню рассказы бабушки, магия текущая в сильных ведьмах должна находить выход. Выход – это муж, который может принять ее силу, или же ведьма умрет, спалив себя и все вокруг.