Естественно, он не мог оставаться в стороне. Однако все его рационализаторские предложения как будто никто не слышал. А если слышал, то не понимал. Либо понимал, но как-то неправильно. Словно бьешься-бьешься, наконец-то, пробиваешься сквозь стену безразличия, а за ней изможденную голову ждет новая стена – стена умственной ограниченности. Еще более крепкая и на ней табличка: «Долбить можно круглосуточно: хоть в тихий час, хоть в выходные, хоть ночью». Все без толку! А самое неприятное – ему намекнули, что волнует его вовсе не то, что должно волновать: теперь он – Судья, все остальное – дела давно минувших дней, как бы сильно к чему-либо он бы там не прикипел. Система! Либо ты в ней, либо она в тебе.

Окончательно тучи сгустились, когда Смерть получил известие о назначении Главой Службы мрачных жнецов Сира Орхуса. Он знал его еще со времен их совместного обучения в Небесной Академии, но лучше бы не знал вообще. Более наинедостойнейшего кандидата не сыскать. Холодный, расчетливый, скользкий и изворотливый, одним словом, ползучий гад; с характерным раздвоенным языком, символизирующим раздвоение его мыслей.

Однако на личности Смерть переходить не стал, у него и без того хватало причин бойкотировать такое назначение. К примеру из-за того, что данный персонаж, пусть и являлся самым толковым среди жнецов, чего он, кстати, и не отрицал, но иными необходимыми для успешного руководства качествами не обладал, даже в зачатках. Да и в остальном от своих подчиненных, чьи индивидуальные и, что еще хуже, коллективные несогласованные действия, уже стали наглядным образцом вопиющего непрофессионализма, отличался не сильно, а стало быть, достаточных оснований для его назначения на такой ответственный пост не было.

Тем не менее, вопреки всем справедливостям этого мира, такое назначение состоялось. И на бумаге реформа Небесного судопроизводства считалась завершенной. Смерть же, получив на свои прямые вопросы не менее прямые советы их не задавать, вынужденно свернул «антисироорхусовскую» пропаганду и с головой погрузился работу.

На самом деле он терпеливо дожидался, когда жнецы облажаются настолько сильно, что ему, как Судье, будет предложено это оценить. Чтобы оставшиеся – Смерть понимал, что раз Служба мрачных жнецов вплетена в нить Мироздания, то всем воздать по заслугам ему не дадут – пережившие реорганизацию, реконструкцию или еще какой соус для массовых казней, сделали правильные выводы и прочувствовали хоть какую-то ответственность за свои ошибки.

И этот замысел имел бы хорошие шансы на успех, если бы ошибки жнецов не начали негативно сказываться на выполнении его собственных служебных обязанностей.

По статистике за то время, что Смерть стоял во главе Страшного Суда, души почивших чаще направлялись в Рай, нежели в Ад. Но случались и реинкарнации, когда «чашу весов» не удавалось склонить в какую-либо сторону. Тогда человеческая душа получала второй шанс на еще одну земную жизнь, прожив которую, должна была «определиться», какое поведение ей все-таки ближе: праведное или грешное.

Отправлять души на реинкарнацию Смерть не любил. По причинам того, что, во-первых, такие судебные процессы отнимали наибольшее количество времени и сил; во-вторых, не приводили к логическому, в его представлении, завершению; и, в-третьих, всегда сулили дополнительную бумажную волокиту с рассылкой копий судебного решения всем заинтересованным сторонам. Причем обязательно с сопроводительными комментариями, что считалось самым унизительным, поскольку одним ему приходилось доходчиво объяснять, почему душа не попала в Рай, вторым – почему избежала Ада, а третьим…