– Поистине, как на духу, супруга мне звонила. Только что, – начал запыхавшись Бонасюк.

Далее Вась-Вась слово в слово передал Сергею Михайловичу информацию, полученную от дорогой супруги. Кристина с кумой Анькой сидела на даче Ледовых в Осокорках, а камешки Виктора Ивановича были похищены неким Вацлавом Бонифацким.

– Я о нем вам все по-честному докладывал, – ныл в микрофон Василий Васильевич.

«Добрался таки, урод чертов, – подумал полковник Украинский, – плакали камешки Виктора Ивановича. Ну, теперь держись».

Далее Бонасюк сообщил, что четверо охранников, выставленных на даче Олегом Правиловым, которых, кстати, Кристина перечислила поименно, ринулись вдогонку за авантюристом, надеясь перехватить его либо на железнодорожном вокзале Симферополя, либо уже в самой Ялте.

– Ты не беспокойся, Васенька, – всхлипывала в трубке Кристина. – Все нормально будет. Ребята надежные. Настигнут Вацлава.

– Ну и дела, поистине! – охал в ответ Бонасюк.

– Бесчестный негодяй! – продолжала жена, – как он мог с Анечкой так поступить? Как у него, подонка, рука поднялась?

– А где, поистине, Анна? – спросил Василий Васильевич.

– Спит, – дипломатично отвечала Кристина.

Анька к вечеру надралась вдрызг, что, собственно и позволило Кристине без помех дорваться до телефона. Будь Анна на ногах, – ни о каких откровениях и речи бы не было, – Анька заткнула бы ей рот в момент. Тем более, что и Атасов, выбираясь с дачи, сделал особый акцент на том, чтоб кумушки никуда не звонили: «Никому, типа. Засекут номер, – пиши, типа, пропало».

Сама Кристина, извечно скрытная с мужем (не жена, а одна большая недомолвка), в этот раз сдержать себя не смогла, – трещала, как самая настоящая сорока. Нервы были на пределе, с ней произошел словесный понос. Так уж вышло. Выболтав мужу все и вся, Кристина немного успокоилась. Вспомнила даже, что Вась Вась сидит дома некормленый, и некому о нем, бедолаге, позаботиться.

– Кушать захочешь, Василек – пожарь яичницу. Постное масло в сковородку залить не забудь.

– А сколько, поистине?

– Столовую ложку. А лучше – две, – инструктировала Вась Вася жена. – Макароны в кухонном шкафу. И, по-моему, несколько упаковок сухих супов там же лежат. Тех, что быстрого приготовления. Поищи. Мне на сдачу в супермаркете всучили.

Кристина Бонасюк в области питания оставалась убежденной приверженкой старых, дедовских традиций. Она совершенно справедливо полагала, что никакие свежемороженые и сухие полуфабрикаты, в какую бы красочную упаковку не облекались, никогда не заменят в рационе украинского борща с чесночными пампушками, вареников с творогом, гречневой каши с котлетами и еще много, чем сотни лет питались пращуры, слыхом не слыхивая о гастритах, колитах и прочих желудочных хворях.

– Взять хотя бы микроволновку, – убеждала как-то мужа Кристина, когда тот загорелся идеей купить СВЧ-печку. – Да где это видано, чтобы курицу в три минуты приготовить? Да настоящую крестьянскую курицу и за три часа в духовке не протушишь. Жесткая останется, как резина. Что, интересно мне знать, с ней в микроволновке творится? И, чем, спрашивается, пичкают на фабрике бедную птицу, чтобы мясо в три минуты варилось?! Я это есть буду, а потом и сама на части расползусь, как эта курица несчастная?!

Что же касается отвратительных кубиков сухих супов и бульонов, так и самого Васю от них с души воротило. Тем более, что доходили до него смутные слухи, будто всевозможные «Галины-бланки» – не что иное, как перерасфасованный в новые упаковки корм для американских солдат, которым во Вьетнаме доводилось неделями торчать в джунглях. Мол, наделали его в Штатах сотнями тонн двадцать лет назад, а после позорного поражения так и гнило это дерьмо на армейских складах. Пока границы Союза не пали и не открылась заманчивая возможность спихнуть на постсоветское пространство весь накопившийся на Западе мусор.