Через пятнадцать минут девушка догрызла яблоко, надела вишнёвое платье с золотой вышивкой по глубокому вороту и поняла, что начинает успокаиваться. К поутихшей злости и раздражению на шутника капитана добавилась обычная девичья обида. Прелести сомнительные, ха! Надо же, переборливый какой отыскался! Знахарка решительно ухватила нож и отправилась восстанавливать справедливость.

Вилль сидел в зале за обеденным столом, сложив перед собой руки. К Алессе он даже не повернулся, лишь спросил:

– Успокоилась? Поговорим?

– Это, кажется, ты забыл? – холодно поинтересовалась знахарка и прижала остриё к горлу Стража. Тот медленно повернул голову.

– Валяй!

Алесса слегка надавила, и на рубашку шлёпнулась капелька крови.

– Ну и? Давай, убей меня, да и Марту в придачу. И Берена не забудь – он тоже знает. А Симеона не надо – сам сдохнет.

Эльф поднялся и теперь как-то насмешливо смотрел на неё сверху вниз. Он сделал шаг, и Алесса отступила, потом второй. Так она и пятилась, пока не наткнулась спиной на стену. Вилль, усмехнувшись, положил ладони на стену по обе стороны её головы, и вожделенный ключ оказался прямо перед её носом. Стоило только дёрнуть рукой, и никто не сможет остановить. Прочь за ворота, в лес, а там – перекинуться и бежать. Не впервой уже, дело привычное!

– Возьми ключ и беги, ты ведь к этому привыкла? Давай! – повторил несносный Страж. Он не только не испугался, но, казалось, получал какое-то странное удовольствие от двусмысленной ситуации.

«Сейчас возьмёт да ка-ак поцелует!» – мелькнула неуместная догадка.

– Иди ты, ненормальный! – знахарка бросила кинжал и вывернулась из-под его руки. – Чего ты хочешь?

Эльф вытер о рукав перепачканный его же кровью нож и посмотрел на девушку с изрядной долей понимания.

– Поговорить о тебе. Обо мне. О хищнике. Я не врал, когда сказал, что мне нужна твоя помощь.

– И чем же поможет сельская знахарка доблестному капитану стражи?

– В первую очередь ты – оборотень, и знаешь о нечисти больше меня. Привычки, повадки. Симеон не годится, лесная и речная спит. Сама понимаешь, что в городе не простой зверь охотится… К тому же ты, Алесса, знахарка, что тоже сможет помочь.

– С чего это я должна тебе помогать? – она воинственно подбоченилась. – Ты надо мной издеваешься, вчера перед Мартой опозорил, позавчера – по всему городу гонял, как мявку помоечную!

– Я гонял?! – искренне возмутился парень, скрещивая руки на груди. – Ты меня там видела? Как ты думаешь, в тебя ни один болт не попал исключительно из-за везения?

– Погоди-ка, – оторопела знахарка. – Так ты, что ли, их сбивал?

– Нет, зубами на лету ловил! Как собачка! Только, чтобы ни один милую Алессу под хвост не ужалил!

Девушка нахмурилась. Что-то такое она припоминала: арбалетный болт, внезапно меняющий направление. Так вот в чём дело! И всё равно, что-то не вяжется…

– А как же эльфы…сабли…хрясь по шее, а другую…

– Тьфу!

– Ты знал, что я – оборотень?!

– Так он тебя и принёс!

В дверях, прикрыв ладонью рот, стояла Марта, и она отнюдь не выглядела испуганной. Травница слышала разговор, но не вмешалась, и успела только на конец представления.

Она и вообразить не могла, что в одном человеке могут одновременно тесниться столько разных чувств. Изумление, облегчение, радость и безграничное любопытство. Ночью она так и не уснула и время от времени поднималась в комнатку на чердаке, стараясь не разбудить певучую пятую ступеньку. Эльф, казалось, не шевелился вовсе. Так и сидел, облокотившись на спинку стула, и задумчиво смотрел на спящую девушку. Назвать её «нечистью» или «оборотнихой» у Марты язык не поворачивался. С трудом сдерживая хохот, они перемотали Алессу бечевой. Не туго, но так, что пошевелиться было невозможно.