Зато священник был на месте – склонился над толстой книгой в кожаном переплете с пером в руке. Я догадывалась, что за запись он собирается сделать. Естественно, о моей кончине.

— Стойте! — Вмешалась я, пока не поздно. — Я все еще здесь.

Рука священника дрогнула, и он поставил кляксу в книгу.

— Ты не дышала, и сердце не билось. Мы проверяли, — пробормотал он. — И решили, что ты умерла. Опять.

— Я просто прикорнула. Надо было искать пульс лучше.

— Прости, — всхлипнул священник и добавил дрожащим голосом: — Изыди, демон.

— И вы туда же? — вздохнула я.

Голова раскалывалась. То ли от паршивого церковного портвейна, то ли от удара лопатой. Думать было невозможно. А ведь сейчас это важнее всего – подумать обо всем, что произошло, и о том, что делать дальше.

Я потерла виски, чтобы снять боль. Самомассаж неплохое средство, когда под рукой нет обезболивающих.

Пока я приводила себя в норму, священник времени даром не терял. Схватил какой-то мешок и принялся разбрасывать по полу его содержимое. Уборкой, что ли, занялся?

Через некоторое время я заметила систему в его действиях. Он не просто сыпет на пол белый порошок, он чертит круг, в центре которого стою я. Это не к добру.

— Дико извиняюсь, что мешаю, — произнесла я, — но объясните, пожалуйста, что вы делаете.

— Ловушку для демона, — ответил священник и выпрямился. Он как раз закончил круг.

— Не хочу вас разочаровывать, но… — с этими словами я спокойно вышла из круга, переступив черту из порошка.

Затем присела и осмотрела белую крупу. Как я и думала, соль. Этим он хотел меня удержать?

Видя, как легко я выбралась из ловушки, священник шмыгнул за алтарь и затаился там. Просто «Вий» какой-то, и я в роли панночки.

— Да с чего вы взяли, что я – демон? — всплеснула я руками. Вся эта ситуация порядком надоела.

— Ты себя в зеркале видела? — вопросом на вопрос ответил священник.

Вообще-то нет. Едва он это спросил, как у меня возникло неодолимое желание посмотреть на себя. Чего такого ужасного во мне разглядели другие, что постоянно обзываются? То чудовище, то демон. Я, бывает, с похмелья выгляжу неважно. Но не настолько же!

Я оглянулась в поисках зеркала, но ничего не нашла. С отражающими поверхностями в церкви беда.

— Там, в моей комнате висит зеркальце на стене, — священник махнул рукой из-за алтаря в сторону неприметной двери в углу.

Я поблагодарила кивком и пошла в указанном направлении. Черный кот двинулся за мной.

За дверью я нашла скромную спальню. Оказывается, священник живет при церкви. Поискав зеркало, я обнаружила его на стене. Размером с мою ладонь, старое и потертое, оно серьезно искажало изображение, но мне хватило увиденного.

— Что со мной? — прошептала я. — Это вообще я?

Я пощупала зеркало, пощупала свое лицо и обреченно констатировала, что зеркало реально, и отражаюсь в нем я. Ну как я… правильнее сказать – та, кем я теперь была. Это не мое лицо! Не мое тело! Но даже не это поразило меня сильнее всего, а то, как это тело выглядит. Мягко говоря, нездорово – вот как.

Дрожащими пальцами я искала пульс на собственной шее. На запястье не стала тратить время. Но даже на шее пульс не нашелся.

Тогда я схватила свечу и поднесла ее к лицу. Прекрасно, зрачки не реагируют на свет. Прибавить к этому высохшие слизистые, потрескавшиеся губы, помутневшие роговицы, синюшный цвет кожи – все это говорило о том, что данное тело не живое. Это я вам, как патологоанатом с двадцатилетним стажем заявляю. Уж я-то в подобном разбираюсь.

Теперь ясно, чего испугался священник, и почему Эдгар сполз по стеночке. Я и сама была близка к тому, чтобы грохнуться в обморок. Мертвым телом меня, конечно, не напугать, повидала всякого за свою практику. Но тот факт, что я в этом теле, вызывал нервную дрожь. Аж зубы стучали, так меня трясло.