– Я очень рад, что ты согласилась, – дыхание обожгло ухо, Джованна замерла. Что еще он придумал? Как еще будет мучить ее?

Пико развернул девушку на спину, прижал за плечи к матрасу и ждал. Она долго не открывала глаз, но все-таки посмотрела на него.

– Я хочу услышать это от тебя, Джованна.

– Зачем вы мучаете меня? – она попыталась отвернуться, но он не дал.

– Я хочу услышать, что ты согласна! – хищник смотрел на нее в упор, ноздри раздувались, рот артикулировал каждое слово с наслаждением.

– Я буду вашей. Вы победили. Завтра утром я обвенчаюсь с вами. Прошу только дать мне время. Пожалуйста.

Он счастливо улыбнулся, но хватки не ослабил.

– Значит, только моя?

– Только ваша, – она еле сдерживала слезы.

Он глубоко вздохнул, прикрыв глаза от наслаждения.

– Хорошо! Как это хорошо! Джованна, любовь моя!

И прежде, чем она успела остановить его, прижался губами к ее рту. Она дернулась, но он только крепче надавил на губы, раздвигая их языком. Джованна вывернулась.

– Один поцелуй, душа моя! Только один! И я уйду! Клянусь!

Пико снова развернул ее к себе, впился в губы. Она покорилась.

С трудом оторвавшись от нее, тяжело дыша, граф прошептал:

– Я так хочу тебя, Джованна, я бы остался здесь, взял бы тебя здесь, но завтра ты войдешь хозяйкой в мой дом, а я хозяином в твою спальню. Завтра, душа моя. Ты не пожалеешь, клянусь.

И он наконец оставил ее.

Джованна еле дотерпела до того, как он запрет дверь, вскочила с кровати и склонилась над тазом. Ее вырвало водой, она умыла лицо, а потом долго всматривалась в кусок мыла, словно не понимала, что это. Медленно взяла, намочила, намылила губы, лицо, шею и тщательно терла их ладонями, пытаясь смыть прикосновения графа.

Потом усталость сделалась свинцово-тяжелой, она еле добралась до постели, обхватила себя руками и затихла.

Когда Джованна просила об отсрочке, то надеялась, что сможет придумать, как сбежать, но граф делла Мирандола выпил из нее все силы и надежды.

Что же сделали с ним, что он стал таким? Джованна дрожала и не находила ответа. Это были словно два разных человека в одном. Мудрец и садист. Если она обвенчается с ним, как он того хочет, если отдаст себя ему, как он того требует, что будет дальше? Кто из них будет с ней изо дня в день? Ей было так страшно и одиноко, что она дрожала как в лихорадке, пока не уснула.

Валентин был дома, когда вернулся Джакомо. Вместе они составили список женских монастырей в округе. Один из них, монастырь святой Лючии, перестраивался, монастырь святой Катарины был слишком далеко, третий и вовсе находился во Флоренции, а Валентин был уверен, что Пико выбрал бы самый близкий к Флоренции, за пределами городских стен.

– Она там, я уверен.

– Раз он попросил монаха поехать с ним, значит, Джованна согласна. Может, они все это придумали с самого начала, Валентин, – Джакомо все еще пытался найти рациональное объяснение всему.

– Джованна никогда ничего не делала в тайне от меня, Джакомо. Ради Бога, очнись! Я даже о ее первом кровотечении узнал, сам испугался вместе с ней, помнишь же, как мы перепугали всех слуг, что Джованна умирает. Она бы сказала мне, что любит его.

– Ты был слишком увлечен Торнабуони. Рауль это, Рауль то… она могла не доверять тебе из-за этого. Граф делла Мирандола отличная партия. Лучше не вмешиваться.

– Его не было на вилле с раннего утра, – вошел Лоренцо.

– Мы знаем, где они, – Валентин ткнул пальцем в карту. – Поехали.

Лоренцо кивнул и направился к выходу.

– Ты с нами, Джакомо? – обернулся Валентин.

Джакомо поспешил присоединиться.

С высоты холма они осматривали монастырь. За каменной оградой двигались люди.