После того как была одержана уверенная победа над французами, герцог Нормандии предложил отважному хевдингу остаться у него вместе со всей дружиной. Но любовь к красавице Грюнхильде пересилила желание принять выгодное предложение. И хотя за этот год Ингмар неплохо заработал, он не был удовлетворен – хотелось привезти домой намного больше денег, чтобы в дальнейшем не было необходимости выходить в море с целью грабежа торговых кораблей. Он мечтал построить большой каменный дом с отоплением, как у франков, и заняться своей семьей. И вдруг ему необыкновенно повезло – соглядатай герцога в Испании сообщил, что один из мавританских эмиров из-за внутрисемейных распрей планирует вывезти на трех кораблях всю свою казну. Ричард предложил лихому хевдингу выйти в море и атаковать мавров. К двум драккарам Ингмара герцог дал еще два своих под его командование. Молодой вождь собрал своих дружинников и рассказал о предложении герцога. Викинги поддержали хевдинга, и вскоре небольшая флотилия из четырех драккаров вошла в опасные воды Бискайского залива. Бог грозы и молний Тор благоволил отважным мореходам в этом походе, и лишь океанская зыбь мерно поднимала и опускала вниз крутобокие драккары. Даже небольшой шторм отправил бы этих искателей быстрого заработка на корм рыбам.

Наконец зоркий Гро различил высокие скалы мыса Сан-Висенти, и на душе у Ингмара полегчало. Горько было осознавать, что желание его любимой иметь собственный дом могло отправить на тот свет две с половиной сотни отважных мореходов. Правда, его радость оказалась прежде временной. Приблизившись к берегу, викинги увидели, что отвесные скалы тянутся вдоль кромки воды на долгие мили и высадиться здесь невозможно. Громадные волны с грохотом разбивались в черных утесах, грозясь разнести в щепки любой корабль, который рискнет приблизиться к берегу. И взобраться по отвесным кручам вряд ли кто-то сумел бы. Высота скал здесь была не меньше тысячи футов.

Так и шли драккары под прикрытием черного отвесного берега под грохот разбивающихся в расщелинах громадных волн. И на этот раз выручил Гро. Юноша заметил, как блеснули на горизонте алые косые паруса мавританских галер. Срочно были убраны с бортов яркие щиты, опущены паруса и знамена, и черные борта кораблей норманнов почти слились со скалами. Маврам не повезло – когда они заметили вражеские корабли, было уже слишком поздно. С победоносными криками четыре драккара вынырнули из-за громадного каменного утеса и пошли на абордаж. Исход боя был предрешен, мусульмане почти не сопротивлялись. Две галеры были захвачены, одна отправилась на дно, а эмирская казна перекочевала на борт флагманского корабля Ингмара. Мавры оказались трусами и после первого же штурма попрыгали в воду. Как будто там можно было найти спасение! Оставалось только гадать об их горькой судьбе в глубоких расщелинах отвесных скал.

Таким образом, поход оказался кратким, но удачным. Большие кожаные сумки были набиты серебряными и золотыми монетами, каждый остался доволен после выплаты причитающейся ему доли. И у Ингмара, конечно, теперь оказалось достаточно денег, чтобы построить на берегу холодного Олесунфьорда не только дом, обложенный дерном, а настоящее каменное здание.

С такими радостными мыслями молодой хевдинг скакал по узкой тропке, что вела к дому его невесты. Вот обрадуется его любимая, когда блеск золота ударит в ее прелестные светло-серые глаза!

Подъехав к дому родителей его невесты, Ингмар заметил что-то необычайное в поведении людей из дома бонда Эрика Хромого. Хевдинг знал всех обитателей этого хутора, но почему-то они отворачивались от него, стараясь не смотреть в глаза молодому мужчине, а то и вовсе сворачивали в сторону, избегая встречи. Подъехав к дому своей невесты, викинг обратил внимание на необычное оживление возле длинного строения. К коновязи было привязано множество лошадей; без устали сновали рабы, относя в дом еду и напитки. «Какой-то праздник, не иначе», – подумал Ингмар, и сердце почему-то тревожно забилось в груди.